— Шейн, Моника этого не делала, и это не игра! Шейн! Послушай!
— Я достаточно наслушался тебя! — закричал он и толкнул ее так сильно, что она упала и чуть не проломила себе череп о памятный камень Марвиса Джонсона. — Держись, черт побери, подальше от меня и моей семьи, ты, сумасшедшая сука! Это отвратительно! Это подделка!
Он попытался столкнуть надгробие Алисы. Оно не шевельнулось. Он пнул его, тяжело дыша, а Клер лежала там, где она была, наблюдая за его терзаниями. Она подумала, что, может быть, это убедит его, может быть, заставит его вспомнить… но он не вспомнил. Он не мог.
— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, прекрати, Шейн. Прекрати, я этого не вынесу.
Он упал напротив могильной плиты его сестры, и просто сидел, спиной к Клер. Его плечи тряслись. Она встала и подошла к нему, опускаясь рядом на колени. Он выглядел уничтоженным, просто… сломленным. Она положила руку ему на плечо.
Он, по крайней мере, не ударил ее. Он, казалось, не заметил, что она все еще здесь. Он был бледен, его трясло, он вспотел и сгорбился, словно кто-то его ударил очень, очень сильно.
— Она не может быть… — сказал он. — Она не может быть мертва. Я только… Я только что видел ее. Она смеялась над моей футболкой. Моя футболка… — Он посмотрел вниз на себя, натянул футболку, и сказал, — Я не одевал этого. Это даже не моя футболка. Это неправильно.
Это все неправильно.
— Я знаю, — сказала Клер. — Я знаю, все ощущается таким образом. Шейн, пожалуйста, вернись со мной. Пожалуйста. Я покажу твою комнату в доме Майкла. Ты узнаешь там некоторые вещи, может быть, это поможет. Давай, поднимайся. Ты не можешь оставаться здесь, здесь холодно. — Он не двигался. — Алиса не захотела бы, чтобы ты оставался здесь.
— Почему она не выбралась? — спросил он. — Если там был пожар, как я уцелел, если она нет? Я не оставил бы ее. Я бы не стал этого делать. Я не мог… просто… сбежать…
— Нет, — сказала Клер, и она обняла его. — Ты пытался спасти ее. Ты рассказывал мне, Шейн.
Я знаю, как сильно вы пытался.
Наконец, он поспешно вытер глаза и посмотрел на нее.
— Я даже не знаю тебя, — сказал он. — Почему ты это делаешь?
Вот опять. Как могло ее сердце разрываться? Почему просто не сделать это один раз, и покончить с этим? Клер изо всех сил пыталась выдержать боль, которая эхом отразилась в ее голосе.
— Я знаю, ты думаешь, что не знаешь, — сказала она. — Но, честно, Шейн, ты знаешь меня.
Мы… друзья.
Он смотрел на нее, казалось, долгое время, и потом он сказал:
