«Божественный маркиз» попадал в этот приют дважды.
В первый раз заточение пришлось на конец царствования Людовика XVI. Сидя в одиночной камере Бастилии, скандальный литератор через открытое окно оскорблял прохожих, за что и был переведен в Шарантон (1789), откуда новоявленная республика освободила его девять месяцев спустя (1790). Кстати, на тот момент в главной французской тюрьме — символе деспотизма — находилось всего пять узников (в том числе кюре, попавший туда за педофилию), тогда как в приюте для безумцев содержалось несколько сот человек.
Второе заточение, длившееся одиннадцать лет и завершившееся кончиной де Сада, пришлось на правление Бонапарта. На этот раз знаменитый растлитель и «автор-негодяй» угодил в сумасшедший дом в преддверии отмены Консульства (в 1803 году первый, пожизненный, а фактически полноправный консул Франции Бонапарт становится президентом Итальянской Республики, медиатором гельветической конфедерации и реформатором Германии), пересидел наступление Первой империи (в 1804 году Бонапарт провозглашает себя императором Наполеоном I) и досидел до реставрации династии Бурбонов (в 1814 году Наполеон отрекается в первый раз, и к власти приходит Людовик XVIII).
В психиатрической лечебнице Ла Мармель принимает участие и в выпуске литературно-художественного альманаха, который, к сожалению, не сохранился. По воспоминаниям медицинского персонала[9], в одном из номеров альманаха[10] фигурировал сонет про «червяков в голове» и «книжные костры», подписанный псевдонимом Нефаст Ларм-е-Лам [néfaste — злосчастный, злополучный, роковой; larme — слеза; lame — лезвие; волна (франц.)][11].
6 мая 1871 года, в самый разгар Коммуны (как в переносном, так и в прямом смысле, ибо Париж выгорал целыми кварталами), Ла Мармель выходит на волю; в тот же день коммунары берут его в заложники, приговаривают к расстрелу, но в последнюю минуту милуют как революционного поэта и отправляют на баррикады. После разгрома Коммуны Ла Мармеля как революционного поэта арестовывают, едва не высылают на каторгу в Новую Каледонию, но в последнюю минуту пересматривают дело[12] и отправляют в уже известный ему Шарантон[13]. Там Ла Мармель впадает в глубокую депрессию, от которой избавляется в 1872 году: он выходит из лечебницы в день кончины Теофиля Готье. Скрываясь под псевдонимом Нефаст л'Арм-е-л'Ам [néfaste — злосчастный, злополучный, роковой; arme — оружие; âme — душа (франц.)], поэт предлагает свои новые стихотворения в готовящийся сборник «Надгробье Теофиля Готье»: письменный отказ занимает свое место в тетради с красной обложкой.
