- Макс!
Я остановился на пятой ступеньке, но оборачиваться не стал. Мне не хотелось встречаться с ней взглядом, а я знал, я точно знал, что сейчас она смотрит на меня.
- Если ты когда-нибудь будешь в Фаро... если ты еще хоть когда-нибудь попадешь в Фаро... не приходи сюда.
И я продолжил свой спуск по лестнице. Наверное, все же нужно было оглянуться, но я не смог. Физически не смог. На последней ступеньке я услыхал за спиной приглушенный звук. Может быть это был сдерживаемый кашель. Может - сдерживаемое рыдание.
Я перестал ощущать ее взгляд, только свернув за угол.
Даже не знаю, что далось мне тяжелее - стычка с Крестом или прощание с Кирой. Вру, конечно. Знаю. Но не признаюсь в этом даже себе.
Само собой, меня не могло там быть. Не могло. Десять лет назад я еще был армейским капитаном. Или уже не был? Значит сидел в тюрьме. Это были разведчики. Мог бы догадаться сразу. Мне тоже приходилось так действовать. Очень редко. Очень редко вовсе не потому, что я обладал какими-то особо высокими моральными качествами. Нет. Я просто очень хотел выжить, и был осторожен. Поэтому мои группы всегда возвращались. Не всегда в полном составе, но всегда возвращались. Мы не были регулярными войсками, которые убивали просто, чтобы ограбить и разжиться парой монет. Мы не были партизанами и не были членами многочисленных шаек, бродивших по просторам Федерации. Те убивали просто так. Мы были другими, хотя и не сильно от них отличались. И, тем не менее, мы тоже засеивали свои тропки трупами людей, которые с нами не воевали и не собирались воевать. Да, мы убивали их, чтобы выжить самим. Но навряд ли это может быть нашим оправданием для Киры. Особенно для Киры.
Меня ТАМ не было.
Но чувствовал я себя так, как будто я там был.
***
Я вспомнил. Это было шесть лет назад. Или шесть тысяч жизней назад. Мы стояли в вонючей болотной жиже, которая доходила до подбородка, и терпеливо ждали, пока егеря закончат прочесывать островок в наших поисках. Наконец они закончили, но не уходили, а расположились на отдых. А мы стояли. Час, два, десять, сутки... Время исчезло. Оно перестало быть, а егеря все не уходили. Ночью какая-то болотная тварь подплыла к Ноэлу, который стоял возле меня, и схватила его за ногу. Я увидел, как Ноэл дернулся, и понял, что сейчас он станет кричать. Тогда я зажал ему рот и одним движением перерезал горло. Я знал его целых четыре года. На войне это большой срок.
А егеря все не уходили и мы продолжали стоять. И никто из нас не молился, потому что даже бог не должен был знать, где мы находимся . Мы стояли и ждали, что эта тварь вот-вот вернется за добавкой. И каждый держал в руке нож. И каждый, не сомневаясь ни секунды, воткнул бы этот нож себе или соседу под вздох, чтобы не успел вырваться крик. Но тварь не вернулась, а утром егеря ушли. Хоть нас было в пять раз меньше, но мы бы с легкостью их перебили. Но тогда войска наверняка узнали бы, что мы где-то здесь, и встреча с богами стала бы только вопросом времени.
