Но даже с самой вершины сосны не было видно никакого вражеского флота.
Когда подошло время обеда, Лассе приказал нам с Анной переплыть на материк и награбить еды.
— Помните, грабить можно только богатых! — сказал он на прощание, и мы поплыли.
Но мы так и не знали, кого же нам грабить. Поэтому я пошла к маме и попросила разрешения награбить в кладовке разной еды, так как мы с Лассе и Боссе к обеду не вернёмся. Мама, конечно, разрешила. Я взяла, ветчины, колбасы и варёной картошки. И много бутербродов с сыром. А мама дала мне горячих плюшек и большую бутылку молока.
Я побежала к Анне. Она тоже набрала полную корзину еды.
Когда мы вернулись в разбойничье логово и выложили свою добычу, Лассе похвалил нас.
— Прекрасно! — сказал он. — Надеюсь, вам пришлось грабить с опасностью для жизни?
Мы с Анной не были уверены, что нашей жизни угрожала опасность, но на всякий случай сказали, что небольшая опасность нам, конечно, угрожала.
— Прекрасно! — повторил Лассе.
Мы разложили еду на плоском камне и ели, лёжа на животах. В разгар пира Боссе сказал:
— Эй, Робин Гуд! Ты же говорил, что мы должны всё отдавать бедным, а сам только набиваешь себе брюхо!
— А я и есть бедный! — ответил Лассе, беря ещё кусок ветчины.
Бутылка с молоком ходила по кругу, и каждый пил сколько хотел. Наконец мы съели всё, кроме двух бутербродов с сыром, которые спрятали в своём логове.
День выдался на славу. Мы много купались, лазили по деревьям и воевали, разделившись на две шайки. Мы с Анной и Бриттой были в одной шайке, а мальчишки — в другой. Наша шайка заняла сеновал и охраняла его от мальчишек. Бритта стояла на страже в дверях. Анна выглядывала в окно. А мой наблюдательный пост был на дырявой крыше. Но мне было трудно долго сидеть на крыше, я спустилась вниз и заняла пост рядом с Анной. Мальчишки, конечно, воспользовались этим, залезли по задней стене сеновала на крышу и оттуда спрыгнули вниз. Они взяли нас в плен и хотели расстрелять, но не успели. Лассе крикнул:
— Вражеский флот подходит к берегу!
Это был Оскар, которого мама послала за нами на остров. Он сказал, что уже девять часов, и спросил, неужели мы такие глупые, что сами не знаем, когда нужно возвращаться домой.
— Неужели вам даже есть не захотелось? — сердито спросил он.
И мы почувствовали, что нам действительно хочется есть. Папа и мама уже давно поужинали, но нас в кухне ждали молоко, бутерброды и яйца.
