— И вам доброго здоровья, леди, — ответил он.
— Что? Тебе не следует говорить так! Ты должен выбить у меня костыли, сбить с ног и втоптать в асфальт. Это поможет тебе настроиться на рабочий лад. Старые дамы-инвалиды — эффективный раздражитель для «очень сердитых»; они повышают градус их злости. Это общеизвестный факт.
— Не уверен, что буду делать это сегодня, э-э… Маргарет, так вас зовут? Прекрасного вам дня, дорогая Маргарет.
— Брось нести чушь про «прекрасный день»! Я обязана выполнить работу. Я кусочек твоего настроения. Ты, бычок, должен выбить костыли и сбить меня с ног, чтобы настроиться на рабочий лад. Нападай сейчас же, или я отправлю рапорт.
— Отправляйте, если вам так надо, дорогая Маргарет.
Гневни отправился на работу в Институт кортикоидов, но он был абсолютно к ней непригоден.
Раздражен? Он даже не сердился. Он был озадачен и мил, а когда кто-то из твоих подопечных становится мил с тобой, у тебя проблемы. Он был вежлив со всеми и заставил их всех понервничать. Он выполнил свою норму за час, — найдя задания значительно более легкими, если заниматься ими спокойно. Но он не должен был найти их более легкими.
Сотрудники отдела перепугались не на шутку. Они не могли позволить Гневни, лучшему производителю, продолжать в том же духе.
— Злись, черт тебя побери! — кричал унтер-доктор Котрел, тряся Гневни за плечи. — Мы не потерпим симуляции на работе. Злись и начинай вырабатывать гормоны.
— Кажется, сегодня я не в состоянии, — честно признался Гневни.
— Дважды черт тебя побери, тебе придется разозлиться, сволочь! — продолжал унтер-доктор Котрел. Но, казалось, он выводил из равновесия самого себя. — Унтер-доктор Девон! Обер-доктор Ратрейсер! Начальник Дагл! Мне нужна ваша помощь. Этот упрямый осел не желает злиться.
— Ему придется, — сказал унтер-доктор Девон. — Мы заставим вонючего ублюдка разозлиться.
— Он выглядит неважно, — сказал начальник Дагл. — Вчера его продуктивность снизилась наполовину, а сегодня он вообще никуда не годен. Ладно, пропустите его через стандартную процедуру. Нельзя, чтобы он киснул дальше.
Они пропустили. Процедура была зверская. Невиннейшего праведника она превратила бы в ревущего дьявола. Даже наблюдатели обычно багровели от ярости, глядя на происходящее, и не было предела для ответной реакции со стороны жертвы. Гневни перенес все со сдержанной грустью. А уж если не помогает стандартная процедура, что еще тут поделаешь?
Унтер-доктор Котрел набросился на Джорджа:
