- Да я и так догадываюсь. Наверняка комсомолец, кандидат, из благополучной семьи, образованный, разве что чрезмерно патриотичный - в каких-нибудь акциях националистических засветился, потом звонки-письма и тому подобное. В целом, ничего страшного, даже за недостаток не посчитаешь - ну что плохого, что парень Родину любит и сил по молодости не знает куда приложить? Так?
- Почти... почти один в один... Свежий красный МАТИ по специальности авионика и промышленные вычислительные системы... Только...
- Вот такая нам радость привалила, Алиса. Сейчас, например, этот отличник вполне вероятно с чувством убежденности в собственной правоте аккуратно так последний контакт припаяет и через пару часов без колебаний нажмет на кнопочку. И сделает это, чтобы подтолкнуть консервативное отечество к торжеству дела Ленина-Сталина и Октябрьской революции... Одно беспокоит: случайно ли он на 'Неподдающийся' попал или нет... Ибо, если нет, то все очень-очень плохо... Просто бросай и беги!...
Наконец пробежка по лабиринту коридоров подошла к концу: за последним спуском открылись широкие пневматические ворота ангара и широкая стартовая площадка. У десантного катера уже ждали полковник Юрий Фурманов и майор Роберт Чемезов.
Офицеры в команде Геверциони вообще казались - и кажутся до сих пор! - окружающим подобранными совершенно хаотично. Так сказать исключительно ради типажа, а не по заслугам. Что, конечно, заблуждение. Но Георгий совершенно не против снисходительно-легкомысленного отношения: да пожалуйста, в конце концов! Опять же проще работать, когда не воспринимают всерьез. Прятать важное на виду придумали ещё очень древние, но вовсе не недалекие древние - и придумали не зря.
Однако, как любая хорошая легенда, эта не лишена достоверной сути. Если Камерун - вопреки фамилии - идеально соответствует образу южнорусской красавицы, то Чемезов - идеальный кандидат в аристократы с внешностью и повадками актера-сердцееда: высокий, атлетичный и чертовски обаятельный. Говоря суконным языком документов - располагает к доверию. И, что для амплуа гораздо важнее - совсем молодой: тридцати четырех лет. Густые темно-карие волосы, со всевозможным тщанием взятые на пробор, да так ровно, что того и гляди порежешься; лицо слегка смугловатое, выбритое до безукоризненной чистоты - можно сказать холеное. Если не знать, что Роберт вопреки всему никакими особыми методами ухода не пользуется; брови - широкие будто два густых, небрежных штриха кисти - часто доверительно приподняты, чуть суженые стальные глаза то и дело сверкают ироничной, загадочной ухмылкой: от прищура по уголкам уже пролегла уверенная сеть морщин.
