Я заскрежетала зубами в безмолвной ярости и невольно зарыскала глазами по залу, надеясь, что произойдет какое-нибудь чудо. Артайна, пожалуйста, спаси меня! Точно знаю, что после разговора с так называемой подругой я еще неделю в себя приходить буду, страдая от комплекса неполноценности.
– Мне было так жалко, когда я узнала про то, что тебя лишили дворянства, – продолжала восторженно щебетать Джемма. – Представляешь, я чуть не расплакалась. А твои родители… Как они могли так с тобой поступить? Это было так жестоко и бесчеловечно – оставлять тебя здесь со всеми этими проблемами! Почему они не взяли тебя с собой?
Я не пыталась вставить и слова в монолог заклятой подруги, которая расцветала все больше и больше по мере перечисления бед, обрушившихся на меня. Это все равно было бесполезно – Джемма меня просто бы не услышала. Мне оставалось лишь переминаться с ноги на ногу и смиренно дожидаться того благословенного момента, когда собеседнице наскучит забавляться со мной или же она найдет себе новую жертву.
– Драгоценная моя, ты вроде бы отлучалась всего на минутку, – внезапно услышала я за спиной.
Джемма моментально замолчала и с жадным любопытством уставилась на нового участника беседы.
Себастьян собственнически приобнял меня за талию, вежливо склонил голову, здороваясь с моей подругой, и шепнул мне на ухо:
– Я, конечно, не Артайна, но поспешил откликнуться на твой отчаянный призыв о помощи.
– Я бы справилась сама, – буркнула я, испытывая сложную смесь чувств – от облегчения до страха, что теперь Джемма найдет в лице Себастьяна благодарного слушателя и примется распевать о моих недостатках с удвоенной силой.
– Ну зачем же ты так дурно обо мне думаешь? – Себастьян приглушенно фыркнул. – Привыкай, что с некоторых пор обижать тебя позволено лишь мне.
Я скептически кашлянула, ни капли не обрадовавшись столь сомнительному утешению. Но Джемма, устав от наших перешептываний, решила напомнить о своем присутствии.
– Триксеныш, кажется, ты забыла обо мне, – проговорила она и продемонстрировала в ослепительной улыбке, обращенной к Себастьяну, все свои мелкие острые зубки. Кокетливо присела в реверансе таким образом, чтобы представить грудь в самом выгодном свете, и промурлыкала: – Позвольте представиться, я – найна Джемма Виолис, хорошая подруга вашей спутницы. Для близких друзей можно просто Эмма.
Я лишь в последний момент удержалась от изумленной реплики. Эмма? Впервые слышу. На моей памяти Джемма никогда не позволяла сокращать свое имя и сильно злилась, когда кто-нибудь пытался это сделать. Собственно, частенько я прибегала к этой хитрости, когда желала в кратчайший срок завершить очередной завуалированный обмен колкостями с ней.
