Второй раз мы оставили Макса через несколько месяцев уже с подругой и ее мужем, когда поехали к друзьям на день рождения в лес с ночевкой. Это было испытание посложнее: ребенка надо было накормить, искупать и уложить спать. «Лена, я знала, что будет легко, но не до такой степени», – такими словами встречала меня подруга.
Оказывается, Макс обошел всю квартиру в поисках родителей, не нашел нас и как-то очень быстро подружился со своими временными опекунами. Истерик и слез, которых я так боялась, не было. Я поняла, что мы очень часто недооцениваем наших детей и паникуем зря.
Самым тяжелым испытанием стала для меня двухнедельная разлука с сыном, когда мы отправились с мужем к моей подруге на свадьбу аж в Приднестровье. Ребенка (Максу было тогда 2,5 года) мы отвезли моей сияющей от счастья маме, которая, забив холодильник йогуртами и творожками, закупив вертолетов и пистолетов, с нетерпением ждала в гости внука.
В поезде мы ехали веселой компанией из семи человек – пели песни, сочиняли «капустник» для свадьбы, но мои внутренние часы непроизвольно отсчитывали время детского завтрака, обеда, часы, когда пора укладывать Макса спать, а когда – вести на прогулку.
В городе Тирасполь, куда мы прибыли, мы были просто оглушены южным гостеприимством, поражены ценами на коньяк и фрукты, обескуражены красотой города и набережной, так что тоска по ребенку отошла на второй план. А дальше… свадьба пела и плясала. Это была, пожалуй, самая необычная свадьба, на которой я была, – с национальным колоритом, с народными танцами, с особым трогательным отношением к женщине.
Гулянья шли два дня, и, позвонив домой на третий день, я узнала много нового. Максим окончательно отверг коляску и ходит везде пешком, причем на довольно большие расстояния, ест исключительно сам, научился говорить слово «нельзя» (бабушкино воспитание!), перед сном каждый вечер подходит к нашей свадебной фотографии и машет нам с мужем рукой.
Оказалось, что наш ребенок там себя отлично чувствует, не плачет, не капризничает, хорошо ест, спит, много гуляет и всех слушается. Чего еще желать? И вот после этого звонка домой у меня началась настоящая «ломка» по ребенку: я поняла, насколько я сильно по нему соскучилась. Мне казалось, что поезд обратно идет в два раза медленнее, а желание увидеть свое белобрысое чудо становилось невыносимым.
И вот когда я, наконец, стояла перед дверью родительской квартиры, мое сердце колотилось сильнее, чем перед первым свиданием. А вдруг Макс меня не узнает, не обрадуется, не побежит навстречу? Но Максим заорал «Мама!» на всю квартиру, кинулся ко мне на шею, потом деловито разбирал пакет с подарками, а я смотрела на него и не могла наглядеться. Я поняла, что еще очень не скоро смогу расстаться с сыном.
