126. Затем Аврелий повел свое войско к городу Эбораку, дабы разгромить в нем сына Хенгиста Окту. Хотя тот и засел в названном городе, его все же одолевали сомнения, стоит ли сопротивляться и защищать крепость от такого сонма врагов. Приняв, наконец, решение, Окта вместе с сопровождавшими его наиболее знатными приближенными вышел за городские стены с цепью в руке и с головою, посыпанной пеплом, и, представ пред королем, произнес: «Мои боги повержены, и я убежден, что властитель мира – твой Бог, принудивший столь многих знатных придти к тебе и заявить о своей покорности. Итак, прими нас и вместе с нами вот эту цепь и, буде не подаришь нам милосердия, заключи нас, готовых безропотно претерпеть какую угодно казнь, в оковы». Тронутый этой покорностью, Аврелий повелел высказаться о том, как следует поступить со сдавшимися врагами. И вот, когда один предлагал одно, а другой – другое, поднялся епископ Элдад и изложил свое мнение в следующей речи: «Гаваониты, придя по доброй воле[301] к сынам Израиля, воззвали к ним о милосердии и его добились. Ужели мы, христиане, окажемся кровожаднее иудеев и откажем взывающим о милосердии: да будет явлено им милосердие! Остров Британия во многих местах пустынен. Дозволим же им, как будущим нашим союзникам, поселиться хотя бы в пустошах, и пусть они служат нам вечно и преданно». Король согласился с Элдадом и подарил воззвавшим к нему прощение. По приказу Окты явились к королю Эоза и прочие беглецы, которые также добились прощения. Аврелий предоставил им земли близ Скоттии и заключил с ними союз.
127. Сокрушив неприятеля, он созвал в Эборак наместников и военачальников королевства и предписал им восстановить разрушенные саксами церкви; сам же принялся отстраивать архиепископство этого города и остальные епископства области. По прошествии пятнадцати дней, разослав различных работников по различным местам, он отправился в Лондон, которого также не пощадило вражеское нашествие. Скорбя о разорении Лондона, он призвал отовсюду его уцелевших граждан и приступил к восстановлению города. Оставаясь там же, он правит своим государством, пробуждает погруженные в сон законы и раздает внукам поместья, утраченные еще их дедами. Что касается тех земель, притязать на которые было некому из-за гибели посреди стольких бедствий законных наследников, то он пожаловал ими своих соратников. Все его помыслы были сосредоточены на возрождении королевства, восстановлении церквей, укреплении мира и законности, соблюдении правосудия. Некоторое время спустя он отбыл в Винтонию, чтобы отстроить, подобно другим городам, и ее. Уладив все, что требовалось для ее восстановления, он по настоянию епископа Элдада прибыл в монастырь близ Каеркарадока, что ныне прозывается Салесберией, где покоились наместники и военачальники, которых коварно перебил нечестивец Хенгист. Там на горе Амбрия существовала обитель с тремястами братьями, которую, как говорят, основал некогда Амбрий. Увидев место, где были погребены усопшие, Аврелий, движимый состраданием к убиенным, пролил обильные слезы. Представшее перед ним навело его впоследствии на размышления всякого рода, и он стал обдумывать, каким образом подобает отметить это скорбное место; ведь он считал, что поросшая дерном земля, в которой сокрыты останки стольких именитых людей, павших за родину, безусловно достойна этого.
