— Значит, чтобы вернуться к Урюпину, мы должны пройти по долине Энно-Вайс и…
— Правильно, — кивнул Хосмар. — Добраться до города Люктинга и подняться по большой дороге до самого плато.
— И нам дадут туда пройти?
— Нет, не дадут, — категорично заявил Хосмар,
— Что же ты, урюк, тогда так гладко расписываешь? — строго спросил Лутц.
— Почему он говорит «урюк»? — задал вопрос торговец, обращаясь к Монро.
— Тони, не говори ему «урюк», он же теперь наш проводник, — попросил Жак.
— А что тут такого, сэр? Урюк, между прочим, едят. Это такая рыба в баночках…
— Я не рыба в баночках, я «сэр», — со значением произнес торговец пряностями, поняв, что «сэр» это лучше, чем «урюк».
Видя, что Лутц уже заготовил гневную тираду, Монро остановил его жестом и, обращаясь к Хосмару, спросил:
— Сколько людей ты видел — там, с той стороны? — и Жак указал на дверь, ведущую в Энно-Вайс.
— Три больших человека, — сказал Хосмар. — Очень больших…
— Три — это не проблема, но там могут быть и другие, — заметил Шапиро и стал менять магазин, поскольку прежний был опустошен на две трети.
То же самое проделали Монро с Лутцем, а Хосмар с интересом и уважением наблюдал за манипуляциями военных.
Когда он понял, что «братья Василия» все же собрались стучать в дверь, то напомнил еще раз:
— Это очень большие люди, очень.
— Спасибо, приятель, мы уже слышали это, — отозвался Лутц, едва удержавшись, чтобы снова не обозвать торговца «урюком». — Ты лучше отойди к стеночке, а то тебя и зацепить могут.
То, что нужно поберечься, Хосмар понял и спрятался за клетку, в которой прежде сидел.
— Ну что, готовы? — спросил Шапиро.
— Готовы! — ответили Жак и Тони.
— Тогда я стучу, — и с этими словами Шапиро изо всех сил стал бить ногой в дверь.
Вскоре с той стороны загремели тяжелые засовы, и дверь наконец отворилась.
— Твою мать… — только и смог сказать Ральф вместо того, чтобы немедленно нажать на курок.
Загораживая весь просвет, в дверном проеме стоял трехметровый колосс и так же удивленно рассматривал Ральфа. По виду это был такой же пехотинец в кожаных доспехах, как и те, что усеяли своими телами пол в пещере, однако его огромный рост и руки, похожие на клешни, внушали ужас.
Наконец гигант понял, что перед ним враги. Его дубинка громко лязгнула и неожиданно ощетинилась острыми лезвиями.
Шапиро спустил курок, и колосс пошатнулся от сильного удара. Тем не менее он не упал, а лишь отступил и, наклонив голову, словно бык, бросился вперед. Еще несколько пуль, выпущенных Монро и Лутцем, поразили его, и гигант, завалившись на сторону, врезался плечом в притолоку.
