— Прости меня.
— Конечно, — Фредерик рассмеялась, глядя ему в глаза, — как я могу не простить?
— Я все время думал о тебе.
Она с легкой укоризной прошептала:
— Ты лжешь.
— Ты в моем сердце.
— А вот теперь — верю.
Эноши снова безотчетно улыбнулся. Наверное, сейчас в самый раз вручить ей маленький подарок.
— Это тебе!
Фредерик нежно улыбнулась ему:
— Мне?
Эноши кивнул и наклонился, чтобы поцеловать ее в щечку. Она обвила его шею руками и поцеловала, а потом приняла от него узкую белую коробку с наклейкой из золотой фольги. В коробке был маленький, искусно составленный букет, который Эноши сам выбрал в магазинчике «Киото Флорест». На крошечной розовой карточке, приложенной к букету, был нарисован иероглиф, означавший: «Искусство — истина, но любовь— выше».
— Как красиво! — вздохнула Фредерик. — Спасибо!
Он не нуждался в словах благодарности.
— Позволь, я приготовлю тебе чай.
— Конечно.
Они поцеловались, и Фредерик провела его в салон, некое подобие кабинета с окнами с двух сторон, полное света, с огромным количеством комнатных растений, удобной мебелью, баром и широченным экраном стереовидения над громадным камином. Фредерик усадила его на диван лицом к окну, сбросила туфли и стала готовить чай. К каждой детали чайной церемонии она относилась, как относится художник к каждому мазку, создавая картину.
— Так приятно видеть тебя днем, — сказала она.
— Правда? А почему?
— Разве нужны объяснения?
— Все-таки скажи!
Она улыбнулась и медленно кивнула. Конечно, объяснение существует.
— Потому что я люблю тебя. Потому что нам вдвоем так хорошо!
Она улыбалась и вглядывалась в его глаза, стараясь понять, что же ему могло потребоваться от нее.
— Все, что хочешь, — прошептала она, — проси все, что тебе нужно.
— Мне надо встретиться с Сарабандой. Взгляд ее выразил удивление, но не более того.
Она молча встала и прошла в холл. Эноши услышал тихое пощелкивание клавишей телекома. Потом Фредерик вернулась, неслышно ступая по полу босыми ногами. Она села рядом с ним на диван и Движением головы отбросила со лба закрывающую, лицо копну волос. И снова улыбнулась ему:
— Все сделано.
Эноши поднес ее пальцы к своем губам.
Когда Эноши торопливо приблизился к пересадочному центру на 30-й улице, солнце стало походить на дотлевающий красно-оранжевый шар, низко висящий над предместьем к западу от города. Он бросил взгляд на часы и постарался сосредоточиться на предстоящем деле.
То недолгое время, что он провел у Фредерик, смогло лишь немного отвлечь его от нагромождения проблем, связанных с шефом. Любовь Охары к методам, которые противоречат общепринятым нормам, к методам тайным и незаконным, любой здравомыслящий человек посчитал бы крайне опасной. Экстерриториальность многонациональных корпораций оберегала их от юридического преследования со стороны местных правительств, но имидж корпорации все равно может пострадать. Иммунитет от уголовного преследования не спасет репутации.
