— Зденек, надо же! — повторяла Камила. — Уже одно это имечко! Разве могут быть нормальные отношения с каким-то Зденеком?
Лиде, конечно, нравилось внимательное отношение Зденека к матери, которую он невесть почему называя Келли. (“Келли из Нусле!" — смеялась над подругой Камила.) К тому же Лида узнала, что он говорит на французском, английском и немецком, и решила попробовать переспать с ним. Ах уж эти человеческие побуждения! Лучше даже не представлять себе, на что могла бы отважиться эта молодая дама, встретившись с кем-то, кто говорит на всех языках мира...
Камила предупреждала Лиду: так и знай, в постели это будет полный абзац! Ан нет! Пусть на Лидин вкус Зденек и вел себя слишком нежно и как-то уж очень лирично, но она утверждала, что сумеет наставить его уму-разуму.
— Тогда почему же он до сих пор не женился? — возражала Камила.
— Почему ты до сих пор не женился? — спросила Лида Зденека два дня спустя.
— Потому что я к любой потенциальной жене предъявлял чересчур высокие требования.
— Какие, например?
— Ну, скажем, такие: в новом доме — видишь ли, я строю новый дом — с нами будет жить моя мама. А ведь редкая девушка захочет по доброй воле поселиться со свекровью, которая ко всему еще верит в ангелов.
Этому бедному парню надо отдать должное: он был порядочным. В отличие от своего отца он всегда вел честную игру — и надеялся, что люди это оценят.
Но они использовали это только в угоду себе.
И его вера в людей пошатнулась.
Сейчас он ежится в кроне тополя и смотрит в бинокль на свою жену — до сих пор они не разведены. Лида сидит в белом пластиковом кресле На террасе и готовит грибы для мариновки На ней старая фланелевая рубашка. Значит, на дворе сентябрь. Ибо времена года решительным образом влияют на Лидино отношение к жизни. Осенью и зимой она становится исключительно семейственной дамой: шьет занавески, листает каталог “ИКЕИ”, закручивает банки. Пьет почти только чай и рано ложится спать. По весне, с приходом тепла, она оживает. Расцветает, точно цветок. Носит облегающие платья на бретельках, пьет вино и коктейли и возвращается домой лишь под утро.
Тогда, в Испании, они также пришли на рассвете. Она понравилась ему сразу, потому что выглядела, как ангелица Ванесса на материнских картах: черные как смоль волосы, выразительные брови, пухлые губы и высокие, крепкие бедра. Бригита на другой ангельской карте, на той, что в Испании вытащила ему из колоды обеспокоенная мамаша, призывала его к осторожности:
