Михайлов. Несчастная русская революция! Этого недоставало. Ворвутся – все прахом!
Второй народоволец. Нас увидят – сразу подозрение!
Первый народоволец. Глупо-то, глупо-то как!
Михайлов. Уходить всем через окно чулана!
Третий народоволец. В чулане земля!
Михайлов. Пролезем!
Перовская. Не надо!
(Накидывает по-раскольничьи до бровей платок, срывает со стены икону и выбегает на авансцену. Падает перед бабами на колени и высоко поднимает икону обеими руками к небу.) Бабыньки! Подружки милые! Не надо! На все божья воля! Пусть горит – все ему, – молитвой спасемся, святой молитвой! «Пресвятая богородица, спаси нас! Спаси от бед рабы твоя, богородице. Яко еси во бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству. Призри благосердием воспетая богородице на мое лютое телеси озлобление и исцели души моея болезнь. Пресвятая богородице, спаси нас!»
Бабы голосят. Перовская истово бьет поклон. Михайлови народовольцы скрываются в люке.
Перовская. В храм, бабоньки, в храм!
Бабы отступают.
Затемнение. Улица. Ночь.
Первый народоволец. Соня спасла нас.
Второй народоволец. Да.
Первый народоволец. В одиннадцатом часу пройдут два поезда. Какой?
Второй народоволец. Не знаю, Соня знает.
Первый народоволец. Через Одессу не поехал…
Второй народоволец. И дальше, видать, не удалось.
Первый народоволец. Где?
Второй народоволец. Не знаю, где-то на юге.
Первый народоволец. А кто?
Второй народоволец. Не знаю. Исполнительный комитет знает.
Отдаленный стук поезда.
Первый народоволец. А где Исполнительный комитет, в Москве или в Петербурге?
Второй народоволец. Не знаю. Михайлов тебе за такие вопросы, знаешь!..
Первый народоволец. Он бывает невыносим… А он член Исполнительного комитета, как ты думаешь?
Второй народоволец. Он только агент третьей степени, сам говорил.
Стук поезда ближе.
Первый народоволец. Динамита маловато. У Гриши при аресте полтора пуда взяли.
ВысвечиваетсяПер о в ск а я.
Перовская. Девятнадцатого ноября тысяча восемьсот семьдесят девятого года в одиннадцатом часу вечера мы ждали прибытия двух царских поездов. Я все думала: вот закончим это, и уеду в деревню, туда, под Саратов. Господи, как мне в деревню хотелось, к бабам да мужикам моим!
9
Кабинет следователя. Д о брж и н с к и й и Дурново.
Дурново. Это уже слишком, вы два месяца возитесь с этим вашим Гольденбергом… Эти новые методы, психология – кокетство, простите меня!
Добржинский. На силу отвечать прямолинейной силой – это… вы тоже простите меня, архаизм!
