Слава Богу, в один ясный солнечный день случилось Чудо. Для него — очевидно, при попустительстве судьбы, не усмотревшей за причудливой игрой случая — нашелся тот самый Третий путь, о котором говорил Юра Блажевич; правда, в транскрипции его философствующего друга этот путь и всё, что с ним связано, выглядело несколько иначе — ну, на то у Юры и была такая странноватая фамилия….
Это произошло в девяносто пятом, в марте. Точно — в тот день как раз застрелили Влада Листьева, и все радиостанции и телеканалы только об этом и говорили.
Он жил тогда у матери — зализывал раны после очередного коммерческого провала… или отдыхал после успешного завершения очередной сделки? Не важно. Важно то, что именно в этот день раздался телефонный звонок, изменивший его жизнь. Он и сегодня помнит его до последнего слова.
Телефон зазвонил утром, около десяти. Он как раз заканчивал завтрак, и телефонный звонок, отвлекший его от яичницы с ветчиной, не мог не вызвать реакции раздражения. Взяв трубку, он тогда довольно резко бросил:
— Слушаю!
— Одиссей?
Мгновенно раздражение сменилось ошарашенным удивлением. Ого! Вспомнили! Через девять лет! Надо же…
— С кем имею честь? — хотя чего спрашивать? Если назвали его рабочий псевдоним — значит, это именно те, о ком он думает. Впрочем, перестраховаться будет не лишним. Как говорил его командир роты, старший лейтенант Митин: 'Лучше перебдеть, чем недобдеть'.
— Вам привет от Дмитрия Евгеньевича. Помните такого?
— Помню.
— Хорошо бы повидаться. Завтра, в Бресте, в полдень, у входа в центральный универмаг — устроит?
— Добро. Буду.
— У меня в руках будет ваша любимая книга. До встречи!
На следующее утро он был в Бресте. Человек, ожидавший его у входа в универмаг, держал на руках 'Похождения бравого солдата Швейка' в зеленой обложке — все сходилось.
Задание оказалось несложным — на его взгляд. Конторе требовалось перекинуть через границу с польской стороны четыреста килограмм белого порошка, расфасованного в шестнадцать мешков по двадцать пять кило содержимого в каждом. Причем сделать это нужно было, не обременяя пограничников и таможенников с обеих сторон излишними и в данном случае никому не нужными формальностями.
То бишь, говоря прямо — контрабандно.
Связник тогда передал ему адрес в Польше, по которому нужно было забрать товар, деньги и адрес в Москве, куда эти шестнадцать мешков следовало доставить. Остальное было оставлено на его усмотрение — то бишь, на его полную и абсолютную ответственность.
