Хорошо, если ты замечаешь обиды друзей.
Хорошо, когда из твоей жизни уходят завистники, дураки и подонки. Именно, в такой последовательности. Если уж придется выбирать, с кем сидеть за одним столом, выбирай лучше подонков. Они предсказуемы. Ограждай себя от дураков. И никогда не приглашай в свою жизнь завистливых. Даже на час. Даже на кофе.
Хорошо знать, чего хочешь. Очень хорошо, когда знаешь, как добиться того, чего хочешь.
Хорошо путешествовать. Очень хорошо путешествовать на заработанные собою деньги.
Деньги любить – хорошо. Ценить их – еще один дар, с которым можно родиться, но можно и умереть.
Хорошо быть духовно свободным.
Хорошо дарить и при этом не чувствовать себя дарителем.
Хорошо, если ты сможешь отговорить своих детей от ошибок. Это практически нереально. Но обязательно попробуй.
Хорошо иметь крепкое здоровье и хорошего врача.
Хорошо, когда родители не раздражают.
Хорошо, когда на твоем юбилее – не триста человек, а тридцать. Тебя не могут любить триста человек одновременно (тридцать, кстати, тоже не могут, но это – реальнее). Если тебя станут любить больше тридцати человек – баллотируйся куда-нибудь.
Хорошо знать иностранные языки.
Хорошо попробовать все, но ни к чему не привыкнуть.
Очень хорошо – любить. Очень-очень хорошо – уметь любить. И вообще супер – любить точно так же, как любят тебя. Ни больше. Ни меньше.
Вот что такое хорошо, если навскидку. Если тебе удастся воспользоваться хотя бы половиной этих советов – вот это и будет хорошо. И книга сия, собственно, об этом.
* * *
Коротко – о себе. Родился и вырос. Работал грузчиком, затем журналистом в отделах спорта, а также сатиры и юмора легендарной латвийской газеты «Советская молодежь», выпестовавшей П. Вайля и А. Гениса. По мотивам воспоминаний коллег об уехавшем дуэте написал рассказ «Штопор Пети Вайля», который сжег после выхода в свет «Ножика Сережи Довлатова» М. Веллера. В двадцать девять лет уехал из Риги. С тридцати живу в Чикаго. Прилетев в Лос-Анджелес, успел познакомиться с гостившим там Довлатовым, которому, робея, читал тогда еще целехонький «Штопор Пети Вайля». Довлатов улыбался и подхохатывал, но затем внезапно уснул, и я так никогда и не узнал, над чем или над кем смеялся замечательный мастер слова.
Потом я открыл газету и «вставал на ноги». Встав, огляделся. Впечатления записал.
Дебютная книга эта выходит как нельзя вовремя – в разгар мирового экономического кризиса. Поэтому – не будучи уверенным в том, что за ней (во всяком случае, на русском) последуют другие – посвящаю этот сборник рассказов сразу нескольким людям:
