Я знал, что на них смотреть не надо, а надо в сторону, но так, чтобы их краем глаза видеть. Совсем в сторону нельзя – слишком демонстративно, неестественно, поймут, что боюсь. И когда приблизятся, надо взглянуть на них, потому что не взглянуть – тоже неестественно.
И со шпалы лучше не вставать – сиди, не суетись, пройдут. Они должны понять: ты их заметил, оценил, но больше рассматривать не собираешься, ничего в них примечательного нет.
Двое идут впереди. Один из них что-то говорит тихо и, как мне кажется, кивает на велосипед. Чувствую, что смотрят на меня. И тогда срываю травинку на сухом стебле и засовываю одним концом в рот.
Теперь мне люди кажутся странными и чрезвычайно нервными. Они всегда чем-то недовольны и, кажется, просто ищут случай, чтобы выплеснуть свое недовольство на других. Если кого-то случайно задеть – то он наверняка поддаст локтем, да еще так, чтобы наверняка было побольнее… Если вдруг толкнут с одной стороны – то будь уверен, что с другой толкнут сильнее. Общественный транспорт стал неотступно ассоциироваться со спортзалом. И мне было странно думать, что совсем еще недавно я был таким же, как они все.
Я стал избегать ездить в час пик, тем более что стояло лето, а это значило, помимо давки, еще массу неприятных впечатлений (может быть, вы не представляете, что такое час пик летом в метро, а я знаю). Я вдруг вообще обнаружил, что мне, собственно, некуда ездить. Имею в виду не на велосипеде. А если уж куда и приходилось – я выбирался ближе к вечеру, когда спадала жара и в вагонах транспорта было чем дышать.
Постепенно я приходил к мнению, что нормальная жизнь наладилась относительно не так давно. Может быть, лет сорок-пятьдесят назад. Когда наконец в основном удалось ликвидировать скученность коммуналок, настроить станций метро и решить транспортную проблему.
Над лестницей висел голубоватый плакат, сообщавший, что метро ежедневно пользуются 9,5 миллионов человек. Наверно, никто не представляет, сколько это на самом деле. Я пытался представить их квадратами людей: в каждом квадрате десять рядов и в каждом ряду по десять человек, итого – сто. Такие квадраты, можно построить большим квадратом, в котором будет сто маленьких, итого – десять тысяч человек. Если из больших квадратов составить, по правилу десять на десять, еще больший квадрат, то в нем будет миллион человек. Таких квадратов нужно представить девять с половиной.
