– Ты мне обещал подробнее рассказать.
– Расскажу в другой раз…
– У меня сковородка, правда, немного маловата… Может быть, в два захода пожарить?..
– Ключик, не делай культ из еды. Варшавскому много кушать вредно. Он же перед сном медитирует, а медитация должна проводиться на голодный, в крайнем случае полуголодный желудок.
– Сотворю салат с редиской и крутыми яйцами…
– Это уже баловство…
– Нарежу помидоры, огурчики и всякую зелень, а на десерт будет чай с вареньем. И, пожалуйста, купи приличное вино, не выставляй рецину.
– У меня в баре есть несколько хороших бутылок, но жалко их открывать и предлагать человеку, который в этом деле ничего не смыслит. Ладно, я подумаю. Заодно продумаю свою стратегию дуэли. Бить я его, конечно, буду Фрейдом, потому что он сильно раздражается и легко может сделать неверный выпад. Тут-то моя рапира его достанет.
– А при этом было бы неплохо вспомнить, что есть я, причем не только в амплуа кухарки или актрисы миманса, а в роли активного участника спектакля, понимаешь? Мне ведь тоже хочется, чтобы мой голос был услышан.
– Солнце мое, у тебя есть оружие, которого нет ни у одного из нас, – красота! Как заметил другой твой поклонник – Сашка Устинов – критики скорее лопнут от злости, чем найдут в тебе изъян.
– Я-то говорю совсем о другом. Меня роль прекрасной дамы не устраивает. Я, Ваше Величество, хочу быть равноправным участником дуэли.
– Все-все, уже сдаюсь, ты забросила на меня ногу так решительно, будто хочешь оседлать…
– Но это же моя нога, которую ты так любишь…
– Возражение снимается, только опусти ее чуть ниже, ты мне селезенку сдавила. Я хоть и боевой конь, но сейчас на отдыхе.
Хриплый вой пожарной сирены продырявил ночную тишину, всхлипнул и умолк, и только по стене, как огни встречного поезда, неслись всполохи мигалки. Лев Варшавский бесшумно встал с кровати и выглянул в окно. Машина, видимо, остановилась совсем недалеко от подъезда, где он квартировал. Подобные пробуждения были для него не внове. Он уже к ним привык, хотя вначале недоумевал, подсчитывая число ночных пожаров в Лос-Анджелесе. Потом ему объяснили, что на большинство ночных вызовов, даже не связанных с возгораниями, выезжает вся спасательная троица: медики, пожарная команда и, зачастую, полиция.
Но Варшавского эта хриплая побудка опять вернула в детство, в тот злополучный вечер, когда первый раз в жизни он был не под родительским надзором, а проводил каникулы с группой мальчишек в пионерском лагере в Брюховичах – дачном поселке километрах в двенадцати от Львова.
