* * *
Гостиница «Цукидзиэн», как мне подтвердили, — одна из лучших в японском стиле. На мраморе выбито: «Отель японского стиля для туристов. Кондиционированный воздух. Находится на учете правительства». Она расположена неподалеку от Гиндзы, самого известного района Токио. Тем не менее таксист целый час искал ее, описывая все более уменьшающиеся круги. Неоднократно он обращался за помощью к полицейским, регулирующим движение. Я думал, что меня доставили на другой край города, а между тем гостиница находилась не более чем в километре от того места, откуда мы выехали. Но не буду забегать вперед: я лишь на следующий день приобрел план Токио на английском языке и изучил его. С этого-то момента у меня и появились первые сомнения в проницательности японцев.
Пока мое такси кружило по центру города, вокруг самых внушительных зданий и современных небоскребов, я убедился в том, что в Японии нет и метра сносной дороги. Впечатление было такое, будто самые широкие магистрали разбиты артиллерийскими залпами. А машины мчались по ним на полной скорости… В это трудно поверить, не испытав на собственном опыте. Так что Король Покрышек всегда будет процветать.
Чтобы войти в гостиницу, надо пройти по плоским камням через садик площадью три квадратных метра, между яйцеобразной скалой и карликовым деревом. Уже в холле слуга завладевает вашей обувью и ставит ее на полки, напоминающие библиотечные, среди огромного количества других ботинок.
Пока мои дамы вели переговоры с портье, я в носках пошел за проспектом отеля и пробежал его глазами. Одна фраза заставила меня вздрогнуть: «Тридцать пять номеров нашей гостиницы имеют кондиционеры, шестнадцать — ванные комнаты, семь — кровати…»
Мой номер оказался одним из семи (аригато, мои дамы!). На пороге комнаты, наконец-то достойной меня, я получил свою порцию низких поклонов с пожеланиями спокойной ночи и саёнара до следующего утра, после чего, судя по звукам, мадам Мото со своей племянницей водворились в такси-тарахтелку. Впервые с момента приезда я остался один. Я подумал, что японец, должно быть, редко остается один, даже у себя, в доме из комнат-ящиков, напоминающем рамочный улей.
Когда я спускался в носках по лестнице отеля, чтобы впервые пройтись по Токио без провожатых, помнится, мне было очень весело. Я от души жалел японских юмористов: бедняги лишены возможности описывать не знающие износа уловки мужа-гуляки, возвращающегося к жене с ботинками в руках…
