— Раненые есть? Кто нуждается в медицинской помощи?
— Да вот Нагель… наш штейгер, — ответил Стасик.
Санитар подбежал к Нагелю и, увидя его окровавленное лицо, стал доставать из сумки бинт и вату.
— Хайльхитла! Хайльхитла! — дико заорал Нагель, а потом взорвался хохотом и бранью. Сильным ударом сбил с ног санитара. Немцы, которые пролезли в отверстие вслед за санитаром, бросились к потерявшему рассудок штейгеру, а он крушил своими кулачищами всех подряд. Спасатели, не ожидая такой встречи, сперва растерялись, но потом свалили сумасшедшего и, уложив на носилки, унесли.
— Давно с ним такое? — спросил санитар, вытирая разбитый нос.
— Недавно, — ответил Стасик.
— Как же вы с ним…
— Держали в объятиях, — усмехнулся Стасик.
Санитар с уважением посмотрел на мощную фигуру поляка.
Нас напоили чаем и спросили, сможем ли мы дойти сами.
Мы пролезли через только что сделанное отверстие, догнали санитаров, несших носилки с Нагелем, и, поддерживая друг друга, побрели к стволу. За нами шла команда спасателей. Не знаю, сколько часов они работали, но усталость валила их с ног. Это были простые немецкие шахтеры, и их сочувственное, человеческое отношение глубоко тронуло нас. Они же сказали нам, что в заваленном забое мы просидели сорок шесть часов.
И вот подъемная клеть мчит нас наверх. Возле эстакады надшахтного строения стоят две машины «скорой помощи», а рядом с врачами в белых халатах два веркшютца, вооруженные карабинами и дубинками. Они ожидали нас. Шуцманы явились за мной (причем двое — за одним узником) независимо от того, придется ли им конвоировать живого или мертвого.
К носилкам с Нагелем подбежала необычайно красивая молодая женщина, с которой была маленькая девочка. Женщина упала на колени, прижалась к груди связанного мужа и зарыдала. Девочка испуганно смотрела на эту сцену, не узнавая отца, — ведь он был весь черный от угольной пыли, и она никогда не видела его таким. Она горько заплакала. Каково же было мое изумление! В этой рыдающей женщине и ее дочери я узнал тех, что прогуливались в скверике, когда нас вели из тюрьмы в шахту…
Носилки с Нагелем поставили в санитарную машину, она умчалась в городскую больницу. Нас со Стасиком шуцманы повезли в душевую.
После душевой нас отправили в медпункт. Врач на скорую руку осмотрел обоих, дал выпить какие-то порошки и сказал:
— Все в порядке. Телесных повреждений нет. Сутки отдыха, в воскресенье на работу.
Стоял погожий теплый день. Ослепительно светило солнце. Воздух, напоенный ласковым солнечным теплом и ароматом зелени, пьянил. Весело чирикали воробьи в густых кронах деревьев. После всего пережитого в заваленном забое на глубине шестисот метров под землей прекрасным и необычайным показался мне этот мир, мир солнца, тепла, зелени…
