— Что ж, госпожа, поскольку вы знаете мое имя и взываете к рыцарской чести, я не могу отказать вам в помощи. Помогите мне, пожалуйста, снять доспехи.
И он разделся до штанов и рубашки и полез на дерево. Распутав шнурки, Ланселот снял птицу и спустился, держа сокола в руках. Едва он ступил наземь и вернул сокола хозяйке, как увидел перед собой сэра Фелота.
— А, Ланселот! — сказал рыцарь. — Теперь-то вы в моей власти.
Ланселот оглянулся на даму.
— Значит, вы предали меня, госпожа?
— Не вините ее, — сказал Фелот. — Она действовала по моему приказу. А ваш смертный час пробил.
— И вам не стыдно, — спросил его Ланселот, — нападать на безоружного?
— Мне это все равно: защищайтесь, как сможете.
— Повесьте, по крайней мере, мой меч на дерево. Прикрепите к ветке так, чтобы я мог попытаться его достать.
— О нет! Я знаю вас лучше, чем вы думаете, Ланселот, и я не предоставлю вам оружия.
— Придется обходиться подручными средствами.
Он огляделся по сторонам и увидел у себя над головой огромный безлиственный сук толщиной в шею человека. Одним прыжком Ланселот достиг его и оторвал сук от дерева.
С такой палицей в руках он бросился навстречу Фелоту, который с великим усердием размахивал своим оружием, но Фелоту Ланселот был не по силам: тот сбросил его с коня, а потом взял меч Фелота и этим же мечом отрубил ему голову.
— Вы убили моего мужа! — вскричала дама.
— А вы пытались хитростью предать меня, — возразил Ланселот. — Теперь же я отплатил вам обоим.
Он взял свои доспехи, сел на коня и поскакал прочь от замка, благодаря Бога за то, что избежал тяжкой опасности.
После многих дней странствия он заехал в долину и там, к своему негодованию, увидел, как рыцарь с обнаженным мечом гонится за дамой. Он уже собирался нанести ей смертоносный удар, когда женщина, увидав Ланселота, взмолилась к нему о помощи. Ланселот со всей поспешностью подъехал и загородил даму собой.
— Стыдитесь, рыцарь! — крикнул он. — Как же это вы гонитесь за дамой?
— Вы не имеете права встревать между мною и моей женой, — отвечал тот. — Я убью ее, чтобы вы ни делали.
— Нет, не убьете. Вам придется сперва сразиться со мной.
— Вы не ведаете, что творите, Ланселот! Эта женщина предала меня.
— Неправда! — вскричала она. — Только оттого, что я люблю и ценю моего кузена Жермена[107], он вообразил, будто между нами что-то есть. Он ревнует, но я ничего дурного не сделала. Заклинаю вас, Ланселот! О вас говорят как о самом достойном рыцаре на земле. Спасите меня, умоляю! Этот человек беспощаден.
