Малыш и река | страница 30
Быть может, мне было страшно. Но думаю, что горечь от ухода Гатцо заглушила страх. Разве что опасения остались. Я не страшился ничего определенного — шорохов, тени, чьего-то дыхания…
С той минуты, как на небе повисла луна, стало еще печальнее. Увидев в ее сиянии водную пустыню, я понял, насколько одинок. И даже стал тихо, про себя звать Гатцо. Но ни один звук не сорвался с моих губ, так было жутко, что в этой заповедной тишине раздастся голос…
«Он в деревне, — решил я, — но как он мог пойти туда без меня?»
Ибо ночное одиночество в этом диком месте было полбеды, куда больше меня огорчали мысли об измене Гатцо. Он предал самую лучшую дружбу моей жизни. Я совсем приуныл. Такого друга, как Гатцо, сильного, храброго и ловкого, у меня больше никогда не будет. Это был первый друг моего детства.
Сердце подсказывало, что сегодня Гатцо не вернется. От тоски и отчаяния я решил покинуть грустный остров и отправиться на его поиски.
Быть может, он пошел в деревню, которую я заметил с холма на закате.
Я вспомнил тропинку, по которой недавно пробежал осел. Мне показалось, что через дубовую рощу до нее легко дойти. По тропке, прельстительно освещенной круглой луной, я направился к роще.
Эта ночь мне очень помогла. Сияние луны озаряло лесную дорогу, ее матовая нежность, словно по волшебству, успокоила меня. Ибо луна лучше других планет умеет очаровывать души. Ее свет так близко! Чувствуешь ее участие и ласку. Весной, в полнолуние, ее дружба так нежна, что все кругом становится трогательным. А для детей, просыпающихся ночью, нет лучшей советчицы. Заглядывая в открытое окно, она освещает комнату и, когда дети засыпают, дарит им свои лучшие сны. Наверно, такой сон мне и приснился.
Да, я спал не у себя в комнате, но почему тогда все, что я видел и слышал той ночью, произошло так легко, если это не был сон?
Луна затопила дубовую рощу ломким трепетным серебром. Сквозь темную листву лунный свет струился голубоватыми столпами. Старые деревья погрузились всеми ветками в эту астральную голубизну. Когда я попадал из тени в один из таких столпов лунного света, то сразу превращался в нездешнее существо, созданное из лунной породы.
Благополучно миновав лес, я вскоре оказался на тропинке. Я не искал ее, вся залитая лунным сиянием, она сама меня нашла. Она сразу показалась мне давно знакомой, и я зачарованно предался ее спасительной доброте. Это была великолепная ночная тропинка, одна из тех, что ведут вас сами, с ними можно поговорить, по дороге они раскроют вам свои маленькие тайны. По ним шагать бесстрашно и легко. Они безобидны и не собьют вас с пути. Время на них останавливается, а пространство покорно сокращается от удовольствия ночной прогулки. Там не знаешь, откуда ты пришел и куда идешь, когда вышел и когда вернешься; а впрочем, вернешься ли? Эти тропинки никуда не ведут и если невзначай исчезнут, то ради того, чтобы незаметно привести вас в новые прекрасные страны… Я хорошо это знаю и подтверждаю, потому что моя тропинка меня туда и привела.
