Для воплощения в жизнь этой исторической стратегии понадобилась новая столица, никак не связанная с традициями родового права. Именно новая столица должна была стать духовным и политическим ядром, осуществляющим и олицетворяющим первую русскую орденскую идею. Наследниками Александра Невского такой столицей была выбрана Москва.
Обретение независимости Московской Русью при Иване III вызвало кризис дальнейшего целеполагания развитию государства. Орденская идея Александра Невского была осуществлена и становилась достоянием истории. А связанная с этим смута в умах правящего класса бояр несла в себе угрозы для устойчивости государственной власти. Надо было срочно искать новую стратегическую цель развитию государственной власти. Иван III, его ближайшее окружение нашли её в замысле восстановления в Московской Руси Византийской сословной империи, как империи православного цезарианства или царства.
Воплощение этой орденской идеи происходило по мере укоренения среди московской боярской знати, среди дворянства и податных низов представлений о Москве, как Третьем Риме. Сначала внук Ивана III, Иван Грозный, венчался не как Великий князь, а как первый царь уже Московского царства. И только затем, спустя столетие, представитель новой династии Романовых, Пётр Великий, революционными Преобразованиями перестроил царство в царскую, цезарианскую Российскую империю, в империю русских цезарей.
Два века Российская империя наращивала могущество в Евразии, становясь одной из ключевых держав в мировых делах. Объяснялось это сплочённостью правящего сословного класса аристократии и дворянства вокруг имперской идеи, как орденской идеи, которую, казалось, ничто не могло уничтожить. Однако за эти два века в Великобритании на основе развития рыночного капитализма сложился олигархический центр управления морской мировой торговлей. Свои интересы на всех континентах лондонские олигархи отстаивали и продвигали с помощью либерализма, глобальной орденской идеи, обслуживаемой, в том числе и масонством. Суть этой идеи, которая окончательно сложилась в эпоху французского Просвещения, была в следующем. В каждой стране были торговцы, менялы и ростовщики заимодавцы, которые хотели любыми способами получать наибольшую спекулятивную прибыль. Они втягивались в разнообразные прямые или посреднические сделки с крупнейшими торговыми и финансовыми капиталистическими компаниями, которые находились в Лондоне, и таким образом объединялись с ними на основаниях общих интересов получения наибольшей коммерческой прибыли. Вольно или невольно они превращались в мировую агентуру олигархических кланов Англии. Их общее стремление убрать всевозможные, в первую очередь обусловленные собственными интересами государственной власти, препятствия перемещению товаров и капиталов и выражало мировоззрение либерализма.
