Преступный мир [воспоминания сыщика] | страница 16

Выйдя из Херсонских арестантских рот с клеймом лишенного прав, Иоган сделался отчаяннейшим пре­ступником. Мысль отблагодарить отца за проведен­ное в заключении время не оставляла его. Приехав в Одессу пароходом, он счел нужным посетить один из кабачков карантина. Здесь он встретился с двумя то­варищами, с которыми не виделся около трех лет и с которыми проводил время в тюрьме. После долгой разлуки изрядно выпил и даже опьянел. Вышел из кабака поздно вечером и, когда дотащился до землян­ки своих родителей, было уже около 2-х часов ночи. Старики совершенно забыли, что у них когда-либо был сын и за последние три года положительно ожили. Вдруг поздно ночью кто-то сильно постучался сперва в дверь, а затем в окно. Старик долго не открывал дверь, ибо был немного глух. Подойдя к окну, ста­рик спросил, кто стучится и, когда услышал голос своего сына Иогана, через окно заявил, что он не признает его за сына и просил немедленно удалиться. Рассвирепевший Иоган, высадив окно с рамою, вско­чил в землянку и крикнул:

«Так вы принимаете своего сына Иогана? Недоста­точно того, что вы продали мою голову полиции, за­ставили меня три года промучиться в арестантских ротах, а теперь и не признаете сына; так знайте, что сын ваш жив и явился поблагодарить родителей» и, схватив нож, лежавший на столе, вонзил в сердце своего отца. Покончив с отцом, он решил убить и мать свою, как единственную свидетельницу происшест­вия. Убитого отца положил на кровать, где лежал труп матери.

Убийство было загадочное: корыстной цели не бы­ло. Чета Эрнест, как занимавшаяся нищенством, ни­какого имущества не имела. О том, что Иоган отбыл наказание, никто не знал.

Производя розыск убийц, я по возможности старал­ся выяснить цель убийства и когда, встретив одного вора, узнал от него, что Иоган Эрнест прибыл в Одес­су, то у меня мелькнула мысль, не дело <это> рук Иогана.

Дня через три после убийства стариков я узнал, что Иоган, явившись на толкучий рынок, просил своих товарищей собрать несколько рублей для выезда его из Одессы.

Иогану уже кто-то сообщил, что я его ищу и он знал, что я его лично знал в лицо. Наскоро набросив на себя свиту, опоясавшись шерстяным кушаком и одев барашковую шапку, я поехал на толчок; здесь я узнал, что Эрнест пошел в трактир, откуда через черный ход вышел во двор, направляясь к воротам. Я поспешил ему навстречу и, когда я вошел во двор, то Эрнест, не обратив внимания на меня, прошел мимо. Повернув­шись обратно, я схватил Эрнеста сзади и, сбив его с ног, задержал. Торговцы, узнав меня, сообщили пос­товому городовому, при содействии которого я доста­вил Эрнеста в участок. Иоган на первый же мой воп­рос об убийстве родителей дал утвердительный ответ, рассказав все подробности, сопровождавшие убийст­во. Бессрочная каторга сильно отразилась на лице Эр­неста.