— А твои родители не приедут? — спросила Ольга. Она замыкала шествие.
— Не должны. Что им тут зимой делать?
— Ну, мало ли. Может быть, то же, что и нам.
— А зачем мы сюда приехали, играть? — спросил Антошка.
— Играть, играть, — отозвался Костя. — Всю жизнь играем и не наиграемся.
— Уж это точно, — согласилась Ольга, вздохнув.
Преодолевая сугробы, они подошли к неказистому домику. Костя открыл ключом калитку, затем стал возиться с замком во входной двери. Наконец отпер и ее. Внутри было сыро и затхло. Он включил свет.
— Да, не хоромы, — сказала Ольга, оглядываясь.
— Что есть, выбирать не приходится, — отозвался Костя. — Ставни открывать не буду, возиться с ними! Если хочешь, можно посидеть при свечах?
— Я хочу, — сказал Антошка.
— Тебе слова не давали, — заметил Константин. — Слушай, а он нам не помешает?
— Я вам не помешаю, — сказал Антошка.
— Да, он нам не помешает, — подтвердила Ольга. — Потому что мы с тобой и так помешанные. Я только сейчас понимаю, какую глупость мы затеваем. Ребенок должен рождаться от любви. А не по соглашению.
— Но ведь другого выхода нет? — растерянно спросил Костя. — А если хочешь, давай на два часа сделаем вид, что любим друг друга? Пофантазируем.
— У меня не получится, — Ольга опустилась на стул.
— А ты постарайся.
Костя начал доставать из рюкзака продукты. Появилась бутылка вина. Потом он сходил за дровами и стал растапливать печку. Ольга как-то безучастно следила за его действиями. Антошка уже освоился в доме, старался всюду, в каждую щель сунуть свой нос.
— А он, кажется, похож на меня, — бросил Костя, чиркая спичками. Растопить остывшую за зиму печь было не просто.
— А на какого же ему еще быть похожим? — усмехнулась Ольга. — На Черномырдина, что ли?
— Ну… я так просто. Забавно видеть в маленьком человечке свое собственное лицо.
— Только забавно? И ничего больше?
— Оля, не заводись, — предупредил Костя. — А то я тоже начну нервничать, и все полетит к черту.
— Ладно, не буду. Кстати, а где сейчас Джойстик, что с ним?
— Не знаю. Кто-то мне говорил, что он на какой-то радиостанции ведущим работает. Впрочем, мне это не интересно.
Ему было действительно неприятно вспоминать о прошлом, о том вечере в общежитии. Чтобы выбросить все из головы, он стал торопливо открывать штопором бутылку. Тут как раз загудела и печка. Начали приятно потрескивать поленья. Ольга гипнотически смотрела на огонь, держа в руке бокал с красным вином. Перед глазами плыли далекие картинки из прошедших дней.
