Разделившись, они заняли разные эшелоны высоты, начиная отрабатывать из орудий и ракетных комплексов по всем оказавшимся в радиусе поражения целям.
Ну, наконец…
Шмелев испытал неописуемое облегчение, когда из-под прикрытия образовавшегося прямо на глазах выброса пара ударили орудия штурмовых носителей.
– Дитрих, что у нас со связью?! Почему не отвечает Горелов?!
– Понятия не имею.
Связи не было, но на суммирующих тактических экранах, куда поступала информация, снятая сканирующими комплексами, поведение «Нибелунгов» выглядело адекватным ситуации. Штурмовые носители, создав еще один очевидный очаг напряженности, расположенный в трехстах километрах от зоны атаки «Хоплитов» батальона, разделились на две группы. Четыре носителя образовали прикрытие, одновременно угрожая любым кораблям противника в зоне низких орбит, в то время как остальные под прикрытием маскирующих полей устремились к заранее оговоренной точке встречи с машинами батальона.
– Дитрих, прими командование группой «Хоплитов».
– Задача, командир?
– Выдвигаемся к точке эвакуации!
* * *
Долгий день угас, багряные сумерки незаметно перетекли в освещенную многочисленными пожарами ночь.
На небе робко помаргивали звезды, периодически рисунок незнакомых созвездий застилали то клубы дыма, то белесые туманные разводы.
Под призрачным покровом ночи двигались сотни машин. От активных сигнатур рябило в глазах, и адмирал Липатов, понимая, что машины батальона, пережившие удар ракетного носителя, станут маскироваться под «дружественные силы», оставил тщетные попытки прояснить оперативную обстановку.
Для него дальнейшее развитие событий уже не оставляло сомнений и не вызывало вопросов.
Ковровая бомбардировка, по сравнению с которой залп «Титана» покажется легким ласковым шлепком, каким награждает свое дитя любящий родитель.
Нет, теперь вам уже не выкрутиться, не ускользнуть, – с несвойственным болезненным злорадством думал адмирал.
Внезапный доклад заставил его вздрогнуть:
– Истребители групп барража вступили в бой со штурмовыми носителями Альянса!
Проклятье… Липатов вновь находился на грани нервного срыва, за последние двенадцать часов он выдержал столько неожиданных, болезненных ударов, что впору было сойти с ума.
– Приказ «Триану» – старт всех подразделений немедленной готовности!
Конвойный носитель в окружении корветов двигался на солидном удалении от флагмана, но адмирал все же сумел рассмотреть на экранах обзора, как обшивка «Триана» начинает искриться многочисленными колющими точками запусков.
