Во-первых, придя в себя, он обратил наконец внимание на лохмотья, которые мерно колыхались перед его глазами в такт чьим-то шагам. Мучительно закатив зрачки, он умудрился посмотреть вбок и понял, что его несет на своем плече не один из двойных «К», а какое-то лохматое низкорослое существо, которое подозрительно смахивало на того наглого, нечистоплотного карлика, который попался ему на входе в город.
Джоэл инстинктивно напрягся в слабой попытке вырваться, но это усилие стоило ему очередного провала в небытие.
Следующий приход сознания оказался более продолжительным.
Джоэл сумел трезво оценить безвыходность своего положения и не делал больше попыток вырваться. Он лишь скосил глаза, пытаясь оглядеться, запомнить путь, по которому его несло это низкорослое существо...
Он заметил, что небо стало совсем темным и с него уже начали срываться первые крупные капли дождя. Видно по всему – наступала пасмурная, ненастная ночь. Едва измученный болью и сомнениями юноша успел подумать об этом, как его носильщик вдруг остановился – они дошли до провала, образующего как бы устье пещеры, в глубинах которой горел огонь.
Помещение было просторным, квадратным. На ровном полу отсутствовали мусор и обломки камня. У дальней стены был сложен открытый очаг, в котором весело пылал огонь. Дым от него тянулся к потолку и исчезал в забранном металлической сеткой отверстии. Карлик опустил Джоэла на мягкую и чуть влажную кучу тряпья, наваленную поодаль от огня, а сам вразвалку прошествовал ко входу, потянул за что-то на стене, и сверху, перегораживая выход, вдруг с лязгом опустилась массивная решетка.
– Так будет спокойнее... – пояснил тот, обернувшись к Джоэлу, в котором, очевидно, нашел себе собеседника в полном отсутствии иных слушателей. – Сейчас, хе-хе, погреемся, полечимся... погода-то, смотри, портится... – Он просеменил к огню, чтобы подкинуть дров в очаг. Того, что юноша пришел в себя и настороженно следит за ним, он, видно, не заметил.
На улице действительно уже вовсю барабанил дождь. Резкий, прохладный ветер трепал его струи, кидая их на стены зданий, бледные зарницы далеких молний освещали руины своими вспышками. Джоэл вдруг поймал себя на том, что совершенно не боится. Его терзали иные, гораздо более резкие и неприятные чувства, чем страх.
Боль, отвращение и досада.
Легкое удивление от осознания того, что он слышит и понимает связную речь этого низкорослого лохматого существа, растворилось где-то на фоне вышеперечисленных чувств.
