* * *
Шайгалов понимал, что его приближение заметят, потому остановился за несколько шагов до струящегося марева, обозначающего границу маскирующих и защитных полей.
Из плотного сумрака, который лишь слегка рассеивал свет звезд да отраженное сияние бледной маленькой луны – спутницы Афины, внезапно раздался знакомый чуть настороженный и хрипловатый от волнения голос:
– Командир?
– Привет, Паша, – Шайгалов представил себе ощущения лейтенанта и усмехнулся. – Грешишь на сбой систем? Решил, что надо бы проверить все по-тихому?
– Иван, мы считали тебя мертвым.
– Как видишь, я жив. Или ты не рад?
– Рад. Извини, но…
– Не комплексуй, лейтенант. Я вернулся. Согласен, вид у меня несколько необычный. Спасибо, что не поднял тревогу. Давай так – ты подгонишь сюда полевую стерилизационную камеру, я пройду через нее, чтобы не принести какой-нибудь заразы на территорию колонии. А потом мы с тобой поговорим начистоту, но все, что я расскажу, пока останется между нами. Идет?
– Без проблем. Я захватил для тебя человеческую одежду.
Шайгалов только усмехнулся, но на душе вдруг стало тревожно. Так тревожно, словно его возвращение действительно могло принести колонии какие-то проблемы.
Глава 5
Механические воины
Борт трофейного крейсера. То же время…
Рашид Аль Кемран в тяжелой задумчивости стоял посреди огромной рубки боевого поста крейсера, медленно переводя взгляд с кристаллосхем, накрытых прозрачными колпаками из бронепластика, на экраны внешнего обзора, где раскинулась панорама безжизненной пустыни, занимавшей девяносто процентов поверхности огромного острова.
В его сознании царили сумерки.
Он старался, но не мог постичь тех сил, что двигали огромными космическими кораблями, они, – взгляд Рашида неприязненно скользнул по многочисленным индикационным сигналам на приборных панелях, – они жили своей жизнью, не подвластной его понимаю.
Он по-прежнему ощущал себя букашкой, случайно забравшейся сюда, в недра электронно-механического мира.
Рассудок отказывался принимать данность. Он был беспомощен что-либо предпринять, все действия автоматических систем происходили без его участия, и нет никакой победы в том, что ему удалось увести корабли с Ганио, передислоцировав их на эту планету.
Один фрегат разбился при посадке. Корабли сели так тесно друг к другу, что их легко уничтожить одним массированным ударом с орбиты. Боевые системы крейсеров и фрегатов бездействуют.
Где та призрачная победа, к которой он стремился? Где величие и власть? Что ему толку в неимоверной мощи, которой он не может осмысленно воспользоваться?
