Мэтью и Зоуи приехали в Котсуолд на машине Мэтью. Они погуляли по очаровательной деревеньке, потом направились в лес. Стояла холодная, но солнечная погода, делавшая привлекательными даже голые деревья и мерзлую землю.
— А потом я одумался, — рассказывал он ей, — бросил свою мечту играть на трубе, нашел приличную работу и купил дом.
— Но ты ведь по-прежнему играешь?
— Конечно. На каких-нибудь мероприятиях время от времени или в пабах. Кстати, завтра я должен был играть в местном кафе. Но я предупредил, что у меня гость и что я вряд ли…
— Нет, что ты, обязательно играй!
— Ты не возражаешь?
— Если ты разрешишь мне пойти вместе с тобой.
— Я очень плохо играю.
— Врунишка.
Он засмеялся и взял ее за руку, и некоторое время они шли молча, при этом каждый старался не думать о вчерашней неловкой попытке заняться любовью. Мэтью был напряжен, а Зоуи дрожала в арктическом холоде его спальни. Позже он встал и принес еще одно одеяло, извинившись за то, что еще не провел центральное отопление, а потом обнял ее и заснул. А она прислушивалась к печальному мычанию коров в далеком хлеву и думала, нет ли в доме мышей.
Лес поредел и закончился, открыв перед ними великолепный пейзаж: в долине ютилась деревенька, из которой они вышли, волнообразные холмы поблескивали на солнце заплатками, оставленными недавним снегопадом. Зоуи повернулась к Мэтью, который все еще держал ее за руку, и вдруг ее охватило неодолимое желание поцеловать его.
— Иди сюда, — сказала она, ведя его снова в глубь леса, прочь от тропинок, в сторону маленькой полянки, спрятавшейся за группой деревьев. Там она сняла с себя большую теплую куртку и положила ее на землю. Оглянувшись по сторонам, Мэтью положил рядом свое пальто.
Секс был быстрым и восхитительным. Дополнительную остроту придавали голоса туристов, прогуливающихся всего в нескольких ярдах.
— Я смотрю, ты любишь риск, — сказал Мэтью, пытаясь отдышаться.
— А ты разве нет?
Он засмеялся и помог Зоуи надеть куртку:
— Думаю, скоро полюблю.
На следующий день в пабе Мэтью представил Зоуи участникам своего ансамбля:
— Ким, Джефф, Ричи.
Зоуи кивнула:
— Привет.
— А это моя подруга Зоуи, — сказал Мэтью.
Подруга! Зоуи с трудом удержалась от того, чтобы не броситься целовать его замечательные коричневые ботинки.
В воскресенье я готовил обед для матери Кейт и ее друга Эрика, которые приехали из Франции и объезжали знакомых и родных. Обращаясь друг к другу, они то и дело сбивались на французский, что было довольно грубо по отношению к человеку, который подливал им вино и следил за тем, чтобы их овощи не подгорели. Я решил отвлечься и пошел звонить в Саттон-Колдфилд.
