— Дана, — сказал Бретт, — я собираюсь положить вас в машину. Я постараюсь не причинить вам боли.
Она подняла руку, дотронулась до его губ и провалилась в забытье.
Когда она очнулась, у ее кровати стоял отец, держа за руку Лалли.
— Как моя девочка?
— Вот здорово, я рада, что ты смогла открыть глаза!
Они оба заговорили одновременно. Дана улыбнулась.
— Привет, папа! Привет, Лалли! Я вижу, ты сделала это. — Она пожала холодную маленькую ладошку девочки.
— В рекордное время к тому же! — похвасталась Лалли. — Мистер Кантрелл сказал, что я настоящая находка для непредвиденных случаев! — Она залилась румянцем при воспоминании об этом.
— Ты такая и есть, — решительно подтвердил Слоан. Его голубые глаза встретились с глазами дочери: — Болит?
— В данный момент нет, папа, — почти правдиво ответила Дана.
— Когда действие болеутоляющего пройдет, ты так не скажешь, дорогая.
— Я почитаю тебе, — пообещала Лалли. — Я взяла в библиотеке новую книгу — «Прекрасное лето Кима». Тебе она понравится.
— Спасибо, Лалли. У меня не было возможности прочитать ее.
Лалли просияла.
— Как прошел аукцион, папа?
Слоан Грегори осторожно присел на кровать.
— Просто отлично! Очень удачный аукцион во всех отношениях. Риммела по достоинству оценили японцы, за Гленговерна предложили шестизначную сумму, но Бретт ее отверг. Ты же знаешь, что этот жеребец одной крови с Гран Шевалье.
— Если он так хорош, как я думаю, он действительно стоит гораздо больше. — Бретт стоял у двери, наблюдая за ними. Он вошел в комнату и встал около кровати. — Гран Шевалье — лучший жеребец в мире. Только его потомство завоевало в Австралии наград больше чем на два миллиона долларов!
— Здорово! — благоговейно выдохнула Лалли.
Бретт улыбнулся и взглянул на Дану:
— Как нога? — Его черные глаза внимательно рассматривали девушку.
Дана подняла голову и взглянула туда, где должны были быть ее ноги.
— Кажется, обе на месте, — ответила она и вновь опустила голову на подушку.
— А вы думали, что одной не досчитаетесь?
Она повернулась и посмотрела на него. Краска прилила к ее щекам, вытесняя бледность.
— Разумеется! — Дана уже овладела собой, и ее голос звучал спокойно и даже весело. — Спасибо, что спасли меня, Бретт. Это случилось уже во второй раз.
Смиренный тон дочери вызвал у Слоана улыбку. Он был уверен, что это временное явление. Он встал и потянул за собой Лалли:
— Нам надо идти, юная леди. У меня, например, полно дел, которым следует уделить внимание. Я загляну к тебе вечером, дорогая. — Он наклонился и погладил дочь по голове, потом повернулся к Бретту: — Я думаю провести тренировку Принца с молодым Бокселлом. У этого юноши действительно большие способности.
