Во время одной из дальних экскурсий мы вдруг обнаружили, что отклонились от ранее намеченного маршрута, и уходим в горы, в сторону от трассы. Оказывается, наши французы решили преподнести гостям сюрприз. Дорога все петляла и петляла, и мы вдруг с удивлением поняли, что асфальт-то закончился, что едем уже по проселочной гравийной дороге. К хорошему быстро привыкаешь, мы уже и забыли, что могут быть какие-то другие дороги, кроме асфальтовых. Проселок серпантином тянулся все выше и выше в гору.
Местечко называется Сельванез. Здесь, на самой вершине горы, расположилась русская бревенчатая церковь с куполами из осинового лемеха, по бревнышку доставленная из российского города Вятки, или Кирова. Что удостоверяется памятной надписью на отполированной мраморной плите у подножия храма.
Нам необычайно повезло. Священник, который на свои деньги организовал перевоз церкви из России во Францию, совершенно случайно в это же самое время оказался в этом же самом месте, что и мы. Услышав голоса, он открыл дверь, и, познакомившись, долго благодарил всевышнего за эту встречу с русскими. А потом подробно рассказал нам об истории этой церкви, о своих миссионерских планах и мечтах.
Мечты его — необыкновенны. Есть в христианстве такое течение — экуминизм. Суть — в объединении всех христианских церквей, в преодолении различий, в сущности, совсем незначительных для простых смертных.
Эта русская церковь во французских предгорьях пока только оборудуется. Но уже есть православный придел с множеством православных икон, и придел католический. И есть огромное желание горстки людей сделать мир лучше, чище и добрее. Может, в этом веке что-нибудь у них и получится. Дай Бог. Ведь Земля так мала, а жизнь так коротка, чтобы тратить ее на распри.
РОЖДЕСТВО
Рождество мы встречали у родителей Мишеля, у «мами» и «папи». Разумеется, их дети и внуки тоже были здесь. Мы даже приехали заранее, за два часа до оговоренного срока, чтобы помочь управиться с бутербродами и прочей закуской. Для юга Франции было на редкость холодно. Ночью — заморозки, но и днем в эти несколько дней температура от нуля поднималась не намного. Французы не роптали. Будто морозы для них — обычное явление. Они надели на себя все свитера и носки, и шалости погоды восприняли как должное. В доме — плюс пятнадцать, а им хоть бы хны. Наверное, понимают, что это временно, что не может здесь быть долгих морозов. А мы — жмемся спинами с непривычки к каминному огню и по-настоящему замерзаем.
