Он сосредоточился на ауре женщины, и обнаружил в её животе сгусток чёрно-красного свечения — что-то и правда было такое, что не давало ей зачать. Скорее всего непроходимость маточных труб — почему-то пришло ему в голову, и Андрей усмехнулся — может лекарем пойти работать? А что? Большие деньги бы имел… хммм… а если попробовать?
Олра принесла зеркала, монах глянул в него и поразился — вместо мужика под пятьдесят лет на него смотрел приятный тридцатилетний мужчина, с чёрными, не тронутыми сединой волосами, с гладким, лишённым шрамов и каких-то повреждений лицом — и правда — герой-любовник. Постоянные преобразования в Зверя и обратно привели к неожиданному результату — возвращаясь снова в тело человека, он автоматически менялся в то состояние тела, которое было наиболее функциональным, наиболее здоровым и сильным — то есть в тело тридцатилетнего мужчины. Фактически, чтобы избавиться от раны или шрамов, болезней, ему было достаточно перейти в Зверя, и обратно. Это его позабавило и снова привело к мысли о том — сколько же он может прожить? Может… вечно?!
— Видишь, а ты говорил — гораздо старше? — Олра улыбаясь потеребила его воинский хвост, стянутый кожаным ремешком на затылке — а вот волосы тебе стоило бы постричь, тебе не кажется? Ну — хоть подравнять. Хотя тебе и так хорошо.
— Погоди — Андрей мягко отстранил её руку, запрокинулся на спину, обнимая женщину и она ойкнула, а потом свернулась в комочек, прижавшись к его боку и глядя в лицо хитрыми глазами. Олра в этот момент почему-то так напоминала Шанди, что мужчина невольно улыбнулся и погладил её по гладкому бедру. Женщина прижалась ещё теснее и замерла, сопя ему в подмышку.
— Скажи, Олра, как так получилось, что ты не можешь иметь детей? — начал он осторожно, ожидая любой реакции, вплоть до скандала и ругани. Но ничего не произошло, она лишь на мгновение прекратило сопение, и замерла, как окаменевшая, потом спокойно, даже очень спокойно, ответила:
— Ты и вправду хочешь знать? Зачем тебе это?
— Вероятно, чтобы знать… разве знания бывают лишними?
— Некоторые — да — она отстранилась от Андрея и села на краю кровати, держась за спинку и глядя в пустоту — я расскажу тебе. Только после этого захочешь ли ты иметь со мной дело?
— А это уже предоставь решать мне, ладно? — хмыкнул Андрей.
— Мне было двенадцать лет. Была очередная война с Балроном. И меня изнасиловали пятеро солдат. Они порвали мне промежность, и я еле выжила. А ещё — наградили меня дурной болезнью, после которой из меня месяц вытекал гной. После этого я стала бесплодной. Где был мой отец в этот момент? Лежал в углу, с разбитой головой. Они ворвались к нам под утро, когда не было посетителей. Побили посуду и два часа насиловали меня всеми возможными и невозможными способами. Ушли, оставив с торчащей из меня бутылкой вина, радостно смеясь. Они были сильно пьяны. Отец потом долгие годы болел, и его били припадки, поэтому он три года назад и скончался. Последние несколько лет я сама вела все дела, без него. У него сильно была повреждена голова, даже мозг видно. Ну а я… я лечилась. Вылечила дурную болезнь. Шрамы на теле и внутри зажили. Вот только в душе шрамы остались, да детей я больше не могу иметь. Хотел рассказа? Ты его получил. Теперь как? Прикоснёшься к такой женщине, с дурными болезнями и ранами?
