Прежде Марни не тянуло так ни к одному мужчине.
Никогда. И близко не было.
Что же есть такого в этом грубом парне, из-за чего её сердце бьется быстрее, а грудь ноет от желания? Что в нем заставляет её жаждать неизведанных доселе ощущений? Что подталкивает отбросить к черту осмотрительность и познать его вдоль и поперек?
Он был головоломкой. Загадкой. Марни не следовало бы так настырно пытаться разгадать её. Но все в Джейке Долане интриговало, и, да поможет ей бог, возбуждало её. Его взгляды. Его речь. Запах, походка и даже его угрюмость. Да, все в нем интересовало и мучило её.
Марни смотрела на его губы и отчаянно желала ощутить их вкус. Смотрела на длинные волосы и хотела запустить пальцы в шелковые пряди. Хотела дотронуться до его широкой груди и почувствовать его руки на своем теле. Хотела…
— Почему ты так на меня смотришь? — Джейк умудрился нахмуриться и смутиться одновременно.
— Как? — невинно спросила она.
— Словно я какая-то еда.
О, верно, Марни хотелось откусить от него кусочек.
— Хмм…
Он ещё больше насупился.
— Это не ответ, а…
— Что?
— Раздражитель.
— Что ты ещё можешь сказать обо мне? — мягко бросила вызов Марни, до боли желая дотронуться до него. Она оставалась на месте, но их неодолимо тянуло друг к другу словно магнитом, и сближение казалось неизбежным. Она чувствовала в себе пьянящую отвагу и головокружение от желания.
Бедняга Джейк трепыхался, как рыба на крючке. Но он тоже находился в магнитном поле.
— Ты правда та, за кого себя выдаешь? — спросил он так резко, что она едва разобрала слова.
Она кивнула:
— Марни Кристин Райт. Двадцатисемилетняя чудачка, помешанная на компьютерах, — она чувствовала себя бабочкой, выползающей из кокона. Возможно, слишком поспешно. Возможно, слишком близко к огню, опасно близко. Но она ощущала, как расправляются ее крылышки под его обжигающим взглядом.
— Ты любишь природу, — вымученно продолжил Джейк, неотрывно следя за её губами. Слава богу, он не может читать её мысли. — И музыку, — его голос сорвался.
Марни задумалась, какова на ощупь его кожа.
— Я сплю без одежды, — выпалила она без понятной причины.
Его глаза остекленели:
— Без одежды?
Она кивнула. Во рту слишком пересохло, чтобы говорить. Что он сделает, если она подойдет, встанет на цыпочки и захватит в плен его губы — в долгий-долгий влажный плен? Сердце гулко застучало, и ее обдало жаром. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Потом Марни на ощупь положила ледяную упаковку кофе на стойку рядом с собой и сместила взгляд с темных, начавших высыхать волос, к острым синим глазам, и ниже, ко рту. И застыла на его губах. Она не могла перебороть себя. У Джейка Долана были самые чувственные, самые зовущие губы из всех когда-либо ею виденных.
