Кто-то направляется им навстречу и показывает удостоверение: Старик! Мотоциклисты вытягиваются по струнке.
— Господа, — говорит Босс, — я всё видел. Во всём виноват этот тип. К тому же он совершил рукоприкладство в отношении офицера полиции! Арестуйте его. Анализ крови, разумеется, потому что он полон вина! Лишить водительских прав, разумеется. Я хочу, чтобы пострадавший офицер полиции Пино, здесь присутствующий, получил полное возмещение. Надо полагать, вы очистите дорогу и распорядитесь, чтобы автомобиль и повреждённый фургон поставили в гараж в Каннах. У нас очень срочное дело, и мы потеряли много времени из-за этого субъекта.
— Слушаемся, господин директор! — отвечает старший, записывая что-то в блокнот.
Он наклоняется к Старику:
— Вы не против, если в полицейском участке мы ему…
И голос переходит в шёпот. Старик пожимает плечами.
— Мой друг, — говорит он, — действуйте по вдохновению. Всё, что вы сделаете, будет на пользу. Назовите своё имя, чтобы я мог замолвить о вас слово в высших кругах.
Мотоциклист краснеет во всех местах; даже его униформа из чёрной кожи принимает рыжий оттенок.
— Вэнсан Триметркуб, господин директор!
— Запишите, дорогой Сан-Антонио, — говорит мне Старик. — Когда встречаешь элитных полицейских, не следует о них забывать.
И он поворачивается к Пино.
— Дорогие мои, — говорит он, — раз уж Провидение послало меня к вам, попытайтесь отыскать свои чемоданы и садитесь в мою машину.
Всё ещё не оправившись от волнения, бедная парочка кое-как извлекает мятые чемоданы и идёт за нами. Берю также идёт за нами, прихрамывая. Одна рука на шее Берты, другая на месье Феликса. Напевает марш матрасников, ибо он набрался винишка. Мари-Мари идёт впереди, играя в классики с колпаком от колеса.
— Надо же такому случиться! — причитает Пино. — Надо же! Новый фургон! Все наши сбережения! Наш капитал! Наше пристанище, можно сказать. Где мы теперь будем проводить свои последние дни?
— Да полноте, полноте, — теряет терпение Дир. — У этих водителей солидные страховки, и я добьюсь для вас полного возмещения.
— Но, — лепечет Древность, вне себя, — но…
— Что такое, Пино?
— Водитель… Он тут ни при чём! Я сам во всём виноват, господин Директор. Представьте, когда я его обгонял, перед моей машиной вдруг выскочила Мари-Мари, она хотела нас остановить. Я затормозил, чтобы не сбить её, и грузовик врезался в меня, он ничего не мог сделать! Ни-че-го, господин директор! Этот бедняга…
Папа выпускает ртом звук раздражения.
