После тридцати он стал замечать, что у него появилось небольшое, приличествующее зрелому мужчине брюшко, которое Арлетт часто похлопывала и смеялась. Нет, он не растолстеет. Он будет держать себя в форме. Печенье… Шоколадное. Нет. Невозможно. Хотя… один пакетик для Тома.
Что еще просила Арлетт? Ах, да… Молоко. Бернар направился к молочным рядам, держа перед собой доверху набитый пакет.
— Привет, дружок, — чья-то рука коснулась его плеча. Он вздрогнул.
Матильда держала тележку. Она давно наблюдала за ним, не решаясь подойти.
— Ничего, если я пройдусь с тобой?
— Ничего.
Бернар нахмурился. Его пробирала дрожь, когда он видел Матильду. Несколько минут они шли молча. Бернар остановился, чтобы взять молоко.
— Жаль, что тебя не было вчера вечером. Твоя жена прекрасно готовит. И, разумеется, мы говорили о тебе, — Матильда бросила на Бернара взгляд. Он был полон нежности. — У тебя как дела?
Бернар честно признался, что ужин Арлетт устроила без его согласия, поэтому-то домой он не спешил. Матильда вздохнула.
— Но мы все же соседи и вынуждены общаться — хотим мы этого или нет. В конце концов прошлое давно пора забыть, Бернар. — Матильда остановилась, заглянув ему в глаза. Она сказала это многозначительно, поставив ударение на слове «Бернар». А потом добавила: — У тебя славный малыш. И похож на тебя.
— Да, все хорошо. Вернее, все шло хорошо до твоего приезда.
Они продолжали путь. Он нес пакет, а она катила тележку.
Матильда остановилась.
— Как ты можешь так говорить, Бернар? — глаза Матильды наполнились слезами. В них была обида и боль. — Это ведь жестоко.
Она ни в чем не упрекала его, хотя и могла бы.
Он заставил ее столько страдать. Его уходы, возвращения. Он то ненавидел, то не мог прожить без нее и дня. Это не могло продолжаться вечно. Они оба устроили свою жизнь и упрекать друг друга было бы просто нелепо.
— Да, извини, — сказал Бернар.
Прежняя холодность в его голосе пропала. Он почувствовал к ней необыкновенную нежность. Ему хотелось коснуться ее. В сущности они оба вели себя глупо и мучили друг друга неизвестно для чего.
— Но теперь все хорошо, — сказал он, — я рад за тебя.
— А я за тебя, — Матильда обрадовалась, увидев прежнего Бернара.
Они подошли к машине. Бернар взял у нее ключи от «фиата», открыл дверцу.
— Мы хотели бы пригласить вас на ужин в воскресенье. Как ты относишься к этому? — спросила Матильда.
— Хорошо.
— Только не вздумай улизнуть как вчера. Пообещай. — Она улыбалась.
— Непременно! Я приду минута в минуту. — Он стал выкладывать покупки из тележки в багажник.
