Когда я немного отдохнула и пришла в себя, они усадили меня в центр кружка и стали петь хором:
- Эй, Мирьям, в круг становись
Шаатутам-Баатутам поклонись,
На матушку Шаатуту не сердись,
Слушайся ее советов и учись,
На пушистый ковер ты садись,
За обещанную хну потрудись,
Сумей досыта наесться и напиться
И пляши,
Руки-ноги тебе свяжут, попляши,
Стань такой же Шаатутой-Баатутой, как и мы...
И, странное дело, я не смогла устоять перед их просьбой, встала и начала, танцевать, подчиняясь ритму их мелодий, позванивая серебряными браслетами с колокольчиками, которые они надели мне на ноги, ударяя в маленький бубен, который вдруг оказался у меня в руках. Так я танцевала под звон колокольчиков на браслетах и удары бубна до тех пор, пока силы не оставили меня и я от усталости упала прямо на землю. Мне очень хотелось есть и пить. Одна из красавиц, словно догадавшись об этом, подошла ко мне и оказала:
- Ты проголодалась и хочешь пить, Мирьям. Подожди чуть-чуть, и я принесу тебе вкусную еду.
Женщина ненадолго исчезла и вернулась с большим блюдом, на котором стояла блестящая тарелка, а из тарелки доносился ароматный от пряностей запах супа, рядом с тарелкой лежал горячий хлеб и маслины, а еще тарелочка с маслом. Женщина поставила блюдо передо мной и сказала;
- Ешь, Мирьям, ешь досыта и пей, пока не утолишь жажду.
Я подошла к этому блюду о такой аппетитной пищей, что у меня слюнки потекли, и протянула к нему руку, чтобы приняться за еду. Взяла кусок хлеба, обмакнула его в масло и хотела поднести ко рту, но не тут-то было. Рука меня не слушалась. Я пыталась и так, и эдак, но ничего не выходило. Это сильно рассердило меня. Но больше всего рассердило меня то, что русалки - а это были русалки! - только посмеивались и похохатывали, глядя на меня. Я расплакалась и крикнула им:
- Я есть хочу... Я так голодна. Хватит с меня ваших чар и колдовства, жестокие злые русалки.
И с этими словами я бросила хлеб в блюдо. У меня больше не было сил терпеть.
Но старшая из них наклонилась ко мне и сочувственно сказала:
- Мы и не думала помешать тебе есть, Мирьям. Просто наши обычаи запрещают прикасаться к пище, не вымыв рук. А ты, Мирьям, не вымыла руки перед едой. Пойдем со мной, там есть таз с водой, а уж потом наешься досыта. Пойдем, Мирьям.
Но я сказала ей, дрожа от злости:
- Знаю-знаю, вы опять решили посмеяться надо мной. Оставьте меня здесь в покое. Не надо мне никакой еды... Хватит с меня и хны, возьму её и вернусь к маме.
