— Стас, вы, судя по всему, неглупый мальчик.
— Спасибо.
— На здоровье, — ответила она и продолжила: — Вы же не можете не понимать, что детей станут искать, Вороновский поднимет на ноги всех, кого будет можно, а я снова окажусь в этой истории крайней. Ну уж нет, такого финала мне не нужно.
— Ира, Вороновский о вас ничего не узнает, я обещаю. Документы будут на другого человека, концы паровоза в Канаду привести их не смогут, я продумал всё до мелочей. И потом, я увезу ребёнка только тогда, когда он захочет этого сам, так что никакой статьи о похищении не будет. Пожалуйста, Ирочка, мне нужно только приглашение, и больше ничего. Ведь это так просто! Всё остальное я сделаю сам. Вам останется только сладкое пирожное — любоваться на то, что произойдёт с вашим врагом. Вы никогда с ним больше не увидитесь. Вы в другой стране, у вас другие законы. Обещаю, что ещё до истечения срока приглашения в Канаде меня уже не будет.
Стас замолчал, ожидая ответа.
— Дайте ваш телефон, я подумаю, — проговорила Ира и, записав номер, положила трубку.
* * *
Весть о пожаре в квартире бывшего завуча по школе разнеслась мгновенно. Разговоры об этом несчастье можно было услышать повсюду: и в буфете, и в учительской, и даже в маленьком закутке перед входными дверями на первом этаже, месте, где родители прятались зимой от мороза, встречая своих ненаглядных чад.
Говорили разное, хотя отчего в действительности начался пожар, сказать не мог никто. Одни грешили на неисправность проводки, костеря местные ЖЭКи на все лады, другие утверждали, что пожар произошёл из-за неаккуратности и забывчивости самой Евдокимовой: надо же было догадаться пойти в гости к соседке, оставив включённую конфорку с кастрюлькой на огне. Другие и вовсе хватили через край, обвиняя пожилую женщину в том, что она забыла в пепельнице непогашенную сигарету. Предположениям не было конца, но, выдвигая различные, а частенько и совершенно противоположные версии, все сходились в одном: человек попал в беду, а значит, ему нужна помощь. Придя к такому решению, школа загудела словно муравейник.
От родительского комитета в каждом классе были выделены определённые средства, которые могли помочь хотя бы в первые дни после выхода Натальи Эдуардовны из больницы, где она оказалась в результате нервного срыва. Одновременно с этим, немедленно связавшись с сыном Евдокимовой, директор школы предложила помощь в ремонте квартиры силами тех же самых школьных родителей, имеющих хоть какое-то отношение к строительству. Буквально за несколько дней собственными силами школа покрасила и переклеила выгоревшее помещение. Конечно, евроремонтом это было назвать нельзя, но комнатки сияли чистотой, а окна снова глядели в мир радостно и приветливо. Только тёмные разводы на внешнем фасаде здания всё ещё напоминали о случившейся недавно трагедии.
