— Вы серьёзно мне это предлагаете? — возмущённо произнесла она.
— Разве похоже, что я вызвала вас для того, чтобы повеселиться? Серьёзнее не бывает. Сейчас вы возьмёте ручку и напишете заявление об уходе по собственному желанию. Знаете, у меня эта история в голове не укладывается. Как вы могли на такое пойти? — холодно проговорила директор.
— Я не пойму, из-за чего подняли весь этот шум, я что, сказала неправду? — Она с обидой поджала губы и с укором посмотрела на директора. — Если вы по всякой ерунде станете увольнять людей, проработавших в школе с моё, вам не с кем будет работать. Подумаешь, проблему нашли!
— Это решаемая проблема. Сейчас вы напишете заявление, и она сама собой сойдёт на нет. Если вы даже не можете понять, о чём идёт речь, вам действительно нечего делать в школе.
— А если я не стану писать? — спокойно спросила она, отодвигая от себя лист и ручку.
— Тогда отец детей подаст на вас в суд. Нашей школе не нужны лишние проблемы, поэтому вы сейчас всё напишете так, как положено, — уверенно надавила она.
— Запомните, — сказала завуч, вставая и отодвигая ногой стул. — Я по своей воле отсюда никуда не уйду. Я здесь работала, когда вы ещё школу не окончили, так что вы мне не указ. Хотите уволить — пробуйте, сомневаюсь, что у вас это получится, а я помогать вам в этом не намерена.
Она с презрением глянула в глаза Гончаровой, развернулась спиной и, не попрощавшись, вышла из кабинета, со всей силы хлопнув дверью.
* * *
Марина из-за шторы видела, как её ненаглядные мужчины возвращались из кинотеатра домой, но, чтобы не смущать их лишний раз, лишая ощущения полной жизненной самостоятельности, она на всякий случай отошла от окна подальше. Любимые макароны по-флотски дымились в огромной чугунной сковороде, занимавшей добрую половину плиты; на столе были разложены приборы, расставлены чашки, в общем, все было готово по полной программе к встрече враждующих сторон и добровольного миротворца в лице главы семьи.
Ребята помыли руки, сели за стол и, нахваливая от души мамину стряпню, принялись уничтожать стратегические запасы «флота». Как близнецы ни старались, по очереди бросая через стол реплики, родителям было ясно, что ни о каком перемирии не было даже речи. Мальчишки сидели, яростно работая ложками, в основном уткнув носы в тарелку и не говоря друг другу ни слова. Когда же их взгляды случайно пересекались, между ними словно пробегал электрический разряд: на миг они оба непроизвольно задерживали дыхание, бледнели и старались поскорее отвернуться, чтобы не дать родителям повода для подозрения и беспокойства, продолжая стучать ложками в ускоренном режиме.
