Мордхе, наоборот, каждый раз после слез меламеда ходил расстроенный. Он был уверен, что Шлойме — самый несчастный человек на свете, что у него никого нет, и жалел, что часто не слушался Шлойме, смеялся над ним, и давал себе клятву, что с сегодняшнего дня будет слушаться ребе и любить его как своего собственного отца.
К двенадцати годам Мордхе уже самостоятельно разбирался в Талмуде, но обнаруживал некоторые странности. Посреди ученых занятий мог внезапно спросить Шлойме: почему, например, лысина не бывает в бороде, а бывает только на голове. Или вытаскивал из кармана зеленую жабу и пускал ее гулять по страницам Талмуда.
Шлойме посмеивался над проделками своего ученика и никогда не бил его. Однажды мать в присутствии Шлойме стала укорять Мордхе, что непристойно юноше, изучающему Талмуд, играть с дочками рыбаков или даже с Рохл, дочерью арендатора. Мордхе смотрел матери прямо в глаза, краснел, но молчал. Шлойме, раздраженный, шагал по комнате, отплевываясь, будто муха попала ему в рот. Как только мать вышла, он усадил Мордхе за стол и открыл Талмуд. Опершись волосатыми руками о стол и раскачиваясь, он начал кричать над его ухом:
— Грешная ты душа! С шиксой[9] водишь дружбу, вероотступник!
Впервые за все время занятий с Мордхе он его ущипнул, да с такой силой, что мальчик подскочил. Потом вырвался из рук Шлойме и исчез из дому. Бродяжил несколько дней с рыбаками.
Так рос Мордхе. Всем прямо смотрел в глаза, любил рыбаков, любил меламеда и ничего не боялся. Он верил Шлойме, что Аристотель сообщил Нахманиду[10] название маленького сосуда в человеческом организме, который может, если после смерти его вырезать, воскресить умершего. Он также верил Вацеку, что в глубине леса растет верба, которая никогда не слышала ни журчания воды, ни пения петуха, и что если вырезать свисток из этой вербы, то можно его свистом воскресить мертвецов в могиле.
Двойреле постоянно плакала из-за того, что Мордхе растет дикарем, выглядит восемнадцатилетним (тьфу-тьфу, чтоб не сглазить), а не умеет двух слов сказать с «нормальным человеком». Она настаивала, чтобы Авром отвез мальчика к ее отцу: там, дескать, он приучится к общению с людьми.
Авром не любил своего тестя и все откладывал поездку. Тем временем подвернулся богатый торговец хлебом. Ударили с Авромом по рукам, и Мордхе стал женихом. Будущий тесть пожелал, чтобы Мордхе до женитьбы учился у дедушки-раввина.
Мордхе было четырнадцать лет, когда Авром отвез его к деду, шестидесятилетнему старику.
