— Да, не имея! — согласилась Мэгги, со злостью откидывая назад растрепавшиеся волосы.
— Ведь что бы ты ни делала, — продолжил он, — и с кем — это абсолютно не мое дело.
Несправедливые слова Люка заставили ее сесть и вызывающе вскинуть голову.
— Не говори ерунды, Люк. Ты прекрасно знаешь, что у меня не было ни одного мужчины!
Их взгляды встретились, воцарилось напряженное молчание, по-видимому, Люк обдумывал ее слова. Наконец он тяжело вздохнул и в его глазах зажегся какой-то непонятный огонек.
— Да, я это знаю, — признался он. — Но люди иногда говорят страшные глупости, особенно когда находятся в состоянии…
Люк поморщился и не докончил фразу, но Мэгги и не нуждалась в этом, потому что сама испытывала столь же сильное потрясение, как и он. Однако последующие слова Люка ошеломили ее:
— Все это не имеет значения — по крайней мере в данный момент. Нам лучше забыть обо всем.
— Забыть? — недоуменно повторила Мэгги.
Неужели он способен забыть о том, что случилось?
— Да, забыть, — подтвердил он не допускающим возражения тоном.
Мэгги не знала, насколько приличным считается для женщины бороться за то, чего она желает, однако собиралась это сделать!
— Но я хотела, чтобы ты изнасиловал меня! — воскликнула она с горящими от смущения щеками. — Хотела, чтобы ты занялся со мной любовью, да и ты хотел того же, Люк! Разве это так уж плохо?
Он нетерпеливо покачал головой.
— Не то, чтобы плохо. Более подходящим словом будет «неуместно». — Губы Люка скривились в полупрезрительной усмешке. — Боже мой, — как бы не веря самому себе, прошептал он. — Боже мой, я чуть было не сделал этого. Я поступил как какой-нибудь… какой-нибудь…
— Бога ради, прекрати причитать! — воскликнула Мэгги, холодея от одного взгляда на его лицо. — И перестань смотреть на меня так! Это не грех и не преступление. Это…
— Этого больше никогда не должно случиться, Мэгги, — угрюмо ответил Люк. — Ты понимаешь?
Несмотря на то, что ее губы тряслись, она посмотрела на него с вызовом.
— Понимаешь? — повторил он с угрозой в голосе.
Но Мэгги опять не ответила, боясь сказать или сделать что-нибудь, что вызовет его гнев.
— Я отнюдь не горжусь тем, что сейчас произошло, — сказал Люк голосом, в котором вновь появились судейские нотки, только на сей раз его слова звучали как смертный приговор. — Но ты можешь быть спокойна — больше этого не повторится.
Она не желала быть спокойной! Ей хотелось именно повторения. Хотелось, чтобы он дошел до конца — может быть, не сейчас, но хотя бы когда-нибудь в будущем! Ведь она любила этого человека, любила с тех пор, как помнит себя!
