Люк болезненно поморщился.
— Неужели этот несчастный прием так уж необходим?
— Но я всегда приглашаю гостей выпить в рождественское утро, — светским тоном ответила миссис Ричмонд. — Они к этому привыкли.
— Это вовсе не ответ на мой вопрос, — проворчал он и многозначительно посмотрел на мать.
— О! — непонятно почему воскликнула миссис Барбара, затем добавила: — Я отнесу Лори наверх и переодену ее, да, Люк?
У Мэгги создалось впечатление отрепетированности разворачивающейся перед ней сцены.
— Это будет просто замечательно, если ты, конечно, не возражаешь, — вежливо улыбнувшись, ответил он.
В прекрасных серых глазах миссис Ричмонд появился оттенок грусти.
— Возражаю? Разумеется, я не возражаю, Люк. Она же моя внучка. Я и так ее почти не вижу, а когда вы уедете, у меня вообще не будет этой возможности, не так ли? — Она резко повернулась и вышла из комнаты, унеся с собой девочку.
— Уедете? — повторила Мэгги, чувствуя, как у нее дрогнуло сердце. Люк пробыл дома только один день, а она уже не могла представить себе жизни без него. — В чем дело? Вы уезжаете?
Люк поднялся, чтобы предложить ей кресло, взгляд его при этом был совершенно бесстрастным.
— Да, я уезжаю, — осторожно сказал он. — Но только в Лондон.
— В Лондон! — воскликнула Мэгги. — Когда?
— Примерно через неделю.
— Так скоро.
Его глаза сузились.
— Я и не собирался пробыть здесь больше недели. — Он замолчал, налил чашку чая и передал ей, но Мэгги даже не почувствовала его вкуса. — Единственное, чего я не решил, — продолжил он неторопливо и взглянул на нее так, что его глаза вдруг показались ей похожими на два кусочка льда, — так это что мне делать с тобой, Мэгги.
Она чувствовала себя неразвернутым рождественским подарком, который никому не нужен.
— Я могу сама позаботиться о себе, — сказала она тихо. — И мне не нужно, чтобы ты изображал мою няньку.
— А мне кажется, что нужно, — отрезал он, и Мэгги удивила прозвучавшая в его голосе свирепость. — Кто-то же должен вбить в твою голову хоть немного здравого смысла.
— Но почему именно ты? — язвительно поинтересовалась она. — Потому что ты такой умный и умудренный опытом? И такой неотразимый, конечно?
— А кто же еще? — мягко парировал он. — Ведь теперь совершенно ясно, что и моя, и твоя мать, равно как и твои наставники, оказались не способными повлиять на тебя.
Она посмотрела на него с недоумением.
— Но ты не можешь заставить меня делать то, что кажется правильным тебе, Люк!
— Разумеется, могу, Мэгги, — негромко, но твердо произнес он. — И более того — я сделаю это.
