— Ох это совместное обучение! — воскликнула Дженни. — Болельщики, девчонки в белых гольфах.
— Барышни в свитерах, — добавил Коди.
— Я хочу объяснить вам кое-что насчет вашего отца, — повторила Перл.
— Выбирай кафетерий, — сказал Эзра.
— Дети…
— Конечно, кафетерий, — решили они.
И с удивлением посмотрели на нее немигающими, бесстрастными серыми глазами, как две капли воды похожими на ее собственные.
Ей приснился день ее девятнадцатилетия, и этот коварный Джо Дюпри принес ей коробку шоколада и ленту для волос, из кожи медного оттенка. «Ох, Джо, ну и хитрец же ты! Возьми конфетку», — сказала она. Во сне ее поразила мысль, что Джо Дюпри нет в живых уже шестьдесят один год. Он погиб в Аргоннском лесу в схватке с немцами. Она вспомнила, как пришла выразить соболезнование его матери, но та никого не принимала. «Наверно, все это ошибка», — сказала Перл Джону Дюпри и скрепила волосы лентой из кожи медного оттенка.
— Надо немедленно вызвать «скорую», — сказала Дженни. — Что происходит с доктором Винсентом? Он, случайно, не выжил из ума?
— Для своего возраста он в полном порядке, — ответил Эзра.
Как всегда, он, видимо, не понял самого главного. Даже Перл это было ясно. Дженни то ли вздохнула, то ли резко повернулась, отчего зашуршала ее юбка.
— Хорошо, что вы меня вызвали. Я приезжаю и застаю здесь полнейший развал.
— Ничего у нас тут не разваливается.
— Так почему же она лежит в таком состоянии? Ей, наверное, трудно дышать. Где та большая зеленая подушка, которую для нее сделала Бекки?
Перл меж тем снова окунулась в прошлое, в это мгновение она ждала «скорую помощь», чтобы врачи обработали ее пораненное стрелой плечо. А потом готовилась к рискованному спуску по лестнице на носилках. Упоминание о Бекки вернуло ее к действительности. Бекки была ее внучкой, старшей дочерью Дженни.
— Дженни, — выдохнула она.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Дженни.
— Коди тоже здесь?
Кажется, Коди не было. Дженни наклонилась поцеловать ее. Перл погладила дочь по голове и поняла, что та скверно подстрижена: пряди волос — даже на ощупь — были неровными, но на этот раз она не упрекнула Дженни (у Дженни были красивые густые волосы, однако она пренебрегала ими, будто внешность не имела для нее никакого значения).
— Хорошо, что ты приехала, — сказала Перл.
— А как же иначе? Я же волнуюсь, ведь ты наша единственная мама.
Круг замкнулся, подумала Перл.
— Вам бы надо было иметь запасную мать, — сказала она.
— Ты это о чем?
