— Ну, кто ж его знает! — сказал Кудрявцев, сочувственно поглядев на него. — Да ты не волнуйся, это я так, на всякий случай…
Он вдруг очень пожалел Володю: совсем ведь ребенок, семнадцать лет всего. Губы у него прыгают… бедняга! А сорванцу Славке все нипочем!
Когда Славка выяснил, что отец собирается идти в лес втроем, с Костей и Володей, у него дыхание перехватило от обиды.
— А я?! — взвыл он, снова получив дар речи. — Я же это и придумал — чтобы на разведку пойти!
— А ты получаешь другое важное задание, — нарочито строго сказал Кудрявцев. — Тебе поручается охранять дом. И женщин. Понятно?
— Ну да! Чего их охранять! — ныл Славка.
— Анна Лазаревна старая и больная, — внушительно объяснил Костя. — И потом, если кто-то появится, пока нас не будет, ты сразу дашь знать.
У Славки загорелись глаза:
— Правильно! Я тогда в ваше окно буду орать: «Константин Алексеич! Аврал! Аврал!»
— Почему же именно аврал? — удивился Костя.
— А это слово очень хорошо кричится! — Славка набрал в легкие воздух, чтобы продемонстрировать, как кричится «аврал», но тут же спохватился: — Ой, дядя Мирон еще спит!
— Да, кстати, дядя Мирон! — спохватился Кудрявцев. — С ним-то что делать?
— Разбудить! — предложил Костя. — И проинформировать.
— Да ну его! — поколебавшись, решил Кудрявцев. — Ему и простые-то вещи не всегда втолкуешь, у него особое устройство мозгов, информацию воспринимает весьма избирательно. А уж это все… нет, не берусь!
— Я объясню! — с восторгом вызвался Славка. — Ой, интересно будет!
— Да уж представляю… — Кудрявцев криво усмехнулся. — Ладно, поручаем это дело тебе.
— А я себе поручила обед приготовить, — сказала Лена, возникая на пороге. — И приготовлю! Из общих припасов!
— Лена, не дури! — сердито возразил Костя. — Славка, не пускай ее в кухню, слышишь!
— А я — в темных очках! Уже пробовала! — торжествующе заявила Лена, размахивая громадными круглыми очками. — И голова ничуть не кружится. Так, морально тяжело, но не слишком.
— Ну смотри! Если что, будешь там валяться до нашего прихода.
— Прямо — до вашего прихода! — обиделся Славка. — Что я, не вытащу?
— Ну, тогда на тебя вся надежда! — серьезно сказал Костя.
Неуверенно ступая по скользкой упругой траве, они пересекли поляну и вошли в прозрачную тень безмолвного леса.
Лес был действительно красив, только мало походил на лес. Деревья были разбросаны широко, но белоснежные перистые кроны все же смыкались. Золотистый свет, процеживаясь сквозь эти белые мягкие пластины, становился совсем призрачным, и казалось, что он не льется с высоты, а беззвучно и медленно сочится из розовых суставчатых колонн.
