— Делать добро, быть справедливым…
— Ты считаешь, если я разведусь с Вероникой, это будет добро по отношению к ней?
Мать чуть покраснела. Проглотила слюну и встала.
— Прости меня, мама, я не хотел тебя обидеть.
— Нет, я понимаю. — Она отстранила его протянутую руку. — Но если хочешь внести ясность, необходима требовательность к себе и другим, иначе все можно так запутать, что и…
— Ясность, ясность! — воскликнул Второв, вскакивая со своего потертого перлонового кресла. — Моя милая мамочка, ты хочешь невозможного! У кого есть ясность, кто может взять на себя смелость сказать, что у него все в жизни ясно и просто? Кто?! Ты? Я? Да нет же, ей-богу! Все очень сложно, запутанно, непросто. В нашей жизни нужна не ясность, а чуткость. Мы любой узел считаем гордиевым, мы слишком часто и слишком легко вынимаем меч для того, чтобы разрубить сложные узлы наших взаимоотношений. Люблю ли я Веронику? Не знаю, мама! Не знаю, можешь не смотреть на меня так. Любит ли меня она? Не знаю, мама! Я ничего не знаю, понимаешь, почти ничего!
— Не кричи.
— Я не кричу, я просто хочу, чтобы ты поняла, что у меня да и у нее есть больное место, которое… которому… — Второв осекся и махнул рукой.
— Успокойся, — сказала мать.
— Я не волнуюсь, мне просто трудно об этом говорить.
— Хорошо, не будем. Только помни: между слабохарактерностью и настоящей добротой большая разница. Нужно быть мужественным и твердым в некоторых вопросах.
— Мама!
…В этот вечер Второв долго сидел за своим письменным столом, уставившись невидящим взором в окно, за которым полыхала многочисленными огнями Москва. Разговор с матерью взволновал его.
«Ну что за жизнь, ей-богу! — думал он. — Кажется, уже давно определена главная цель, сделан выбор, отступлений нет и быть не может, и все же время от времени приходит полоса сомнений, каких-то мелких необоснованных разочарований. Почему? Ведь все правильно… Вторичные структуры белков — тема увлекательная, тема грандиозная, нужная людям, нужная стране, промышленности. Каким откровением был первый искусственный синтез белка! Ученые и пресса трубили во все серебряные фанфары: у природы отнята одна из самых главных тайн жизни, люди научились производить кирпичи, из которых создано все живое. Сенсация, сенсация, сенсация! Премии и конференции, приемы и конгрессы. А затем наступило разочарование. Оказалось, что мало научиться собирать из отдельных химических групп белковую молекулу, по составу совершенно одинаковую с природным белком. Нужно было привести эти молекулы во взаимодействие со средой и определенным образом расположить в пространстве. Возникла проблема вторичных структур, структур высшего порядка. Оказалось, что активность белка находится в поразительной зависимости от геометрической конфигурации молекулы».
