Кристель отпустила руку Мока и рассеянно огляделась.
— Не угостите меня сигаретой? (Мок подал ей портсигар и зажег спичку.) Мужчины всегда чиркают спичкой о коробок по направлению к себе, знаете об этом? И вы тоже так сделали. Вы — стопроцентный мужчина.
— Каждый почувствует себя стопроцентным мужчиной в теплую ночь в обществе молодой и красивой дамы. — Мок опять осознал, что говорит любезности дочери своего лучшего друга. — Извините, фрейлейн Рютгард, я не то хотел сказать. Ведь по отношению к вам у меня роль скорее Цербера, а не Ромео.
— Но роль Ромео любую женщину устроит куда больше, — засмеялась фрейлейн Рютгард.
— Да неужто? — только и смог выдавить Мок, заливаясь краской. Слава богу, в парке темно и девушка ничего не заметит. Как назло, ничего забавного на ум не шло. Ну хоть бы каламбурчик какой.
Так пролетело несколько минут. Кристель неумело затягивалась и с улыбкой поглядывала на Эберхарда. А у того словно язык отнялся. Надо же, девчонка вертит им как хочет. Больше всего Мока бесило, что такая роль была по душе ему самому.
— Перестань, голубушка, — слегка повысил голос Эберхард, окончательно отвергнув официальное «фрейлейн Рютгард». — Ты не женщина. Ты еще ребенок.
— Да что вы? — лукаво осведомилась Кристель. — Детство для меня закончилось еще в Гамбурге. Хотите знать, при каких обстоятельствах?
— Я не прочь узнать другое. — Мок держал себя в руках. — Тебе знакомы приятели Альфреда Зорга, которые рядятся в маскарадные костюмы и поступают в распоряжение богатеньких дам?
— Что значит «в распоряжение»? — спросила фрейлейн Рютгард. — О чем это вы? Я ведь еще ребенок.
Мок вытер пот со лба. Что-то слишком уж он прижимается к своей спутнице. А табачищем от него, наверное, так и разит. Но тут Кристель, к его ужасу, просто прильнула к нему. Глаза у нее сделались большие и наивные.
— Что значит «в распоряжение»? — повторила она.
Мок старался держать дистанцию, но уже плохо владел собой.
— Тебе знакома четверка молодых людей, которые переодеваются матросами и ублажают богатых дам? Это дружки твоего Альфреда Зорга. Может, и сам Альфред наряжается кем-нибудь и имеет с ними сношения? А для тебя он переодевается? — Тут Мок прикусил язык. Только слишком поздно.
Кристель молчала. От пруда тянуло холодом. В ресторане «Южный парк» гасли огни. Служанка с нетерпением ждала первых лучей розовоперстой Эос, чтобы выйти с Бертом на прогулку. Трупы висели на деревьях и поднимались из воды. На душе у Мока было погано. На дочку Корнелиуса он старался не смотреть.
