– У столба, – ответил я. – Это, кажется, такая древняя пытка водой.
– А где находился столб? На улице? В поле? В каком-то помещении?
Я задумался. Как ни странно, но ответить на этот вопрос я не мог. И никто другой, похоже, тоже не мог – молчали все.
– Следующий вопрос. Где находилась дверь с железным кольцом? Рама?
– За дверью была собака, – сказал я.
– Это правда, – согласился Улл. – Но где висела сама дверь? Двери ведь бывают в домах, в заборах, в стенах. Где была эта?
– Я не заметил, – признался я.
– Кто-нибудь заметил? – спросил Улл.
Ответом было молчание.
– Я показал вам этот отрывок с одной-единственной целью, – сказал Улл. – Чтобы вы сразу поняли, чем лимбо отличается от реальности. Дело в том, что мои вопросы не имеют смысла. Потому что вампир, перематывавший эту анимограмму, не заинтересовался ни местом, где стоял пыточный столб, ни тем, где находилась дверь, в которую проскользнул его подопечный. Поэтому столб не стоял нигде. И дверь тоже. Все, что вы видите в лимбо, создается исключительно вниманием, которое вы к этому проявляете, сознательно или нет. Профессионализм ныряльщика заключается в том, чтобы, как говорил великий Оккам, не множить сущности без надобности. Запомните это как следует, дети мои, и вы облегчите себе жизнь… И это относится не только к лимбо. Но и ко всему остальному в жизни…
Улл сложил камертоны в свой мешок и печально посмотрел за наши спины – на восковых второгодников с последнего ряда.
– Мой курс окончен, – сказал он. – После того, как вы пробыли несколько мгновений древним Аидом, вы получаете право на титул «Великий Мертвец». Надеюсь, это придаст вам оптимизма, самоуважения и уверенности в себе. Остальное вы узнаете дома. Но если у кого-то остались вопросы, буду счастлив ответить.
Тар поднял руку.
– В прошлый раз вы говорили, что лимбо – это лаз к другим мирам, – сказал он. – А потом вы сказали, что оно возникает только в нашем сознании. Как оно тогда может вести к другим мирам?
– Вот именно по этой причине и может! – ответил Улл. – И только поэтому! Глупость человека в том, что он ищет других существ в мертвом материальном космосе, фиксируемом его пятью грубыми чувствами. Этот внешний «космос» – просто ничтожный и малоинтересный срез реальности. Наспех намалеванная панорама, которую можно считать декорацией к земному творению.
– Между прочим, – сказал Тар, – про эту панораму уже узнали столько, что даже нашли в ней несколько тысяч похожих на Землю планет. В миллионах световых лет друг от друга…
