— Привет. Как дела? — спросил он как можно бодрее.
— Дела? В порядке, если можно это назвать порядком, — прохладно отозвалась девушка.
— Скучаешь?
— А ты как думаешь? Не скучаю? — она страдальчески вздохнула. — Одной на дискотеку, когда все остальные с парнями. Когда даже Федоткина с пацаном пришла… А я одна. И тогда, и теперь. Как думаешь, скучаю?
Чувствовалось, что девчонка вот-вот сорвётся на плач.
— Ну тогда, может, зайдёшь? — предложил Виктор. — Я тоже скучаю.
— Я бы хотела! — она всё-таки разрыдалась. — Но у меня фобия! Крови и больниц, всего этого, ну ты ж знаешь!
— Знаю. Меня домой не скоро отпустят, а ты бы могла хотя бы попробовать побороть в себе это, — мальчишка не знал, какой ещё аргумент придумать, чтобы она пришла.
Казалось, у него сводило сердечную мышцу от желания хоть одним глазком взглянуть на Лику.
— Я была и у психологов, и у кого я только не была! — девушка продолжала сопеть, вызывая в трубке шквалы шелеста и шороха. — Я бы хотела. Я бы правда хотела увидеть тебя, узнать, как ты там! Мне так плохо одной.
— Понимаю, — с досадой протянул Витя. — Надеюсь, меня выпишут пораньше.
— Я не переживу этот месяц! — почти вскричала Лика.
— Ну погоди, прорвёмся! — как можно бодрее выговорил он, не в состоянии выдерживать девичьих слёз.
— Я так не могу-у-у-у… — она снова заревела. — За что это, Витя, за что?
— Ни за что. Просто так вышло. Я люблю тебя, — спокойно-преспокойно прошептал мальчишка.
— Я тоже, — всхлипывая, ответила Ликуся. — Звони мне. Не забывай меня. Звони…
Он нажал «отбой» и аккуратно вернул сотовый на тумбочку. Ну вот, как он и предполагал, разговор с Ликой не обошёлся без экспрессии и рёва. Но он всё-таки слышал её голос, её речь, слова. Как глупо, что она насочиняла сама себе все эти фобии!
— Ветрено. Застегнись, — с отцовским нотками в голосе сказал Виктор. Инга послушно вдела в петли все четыре большие пуговицы лёгкого бежевого пальто. Хотя на самом деле парень преувеличивал. Ветерок на улице дышал лёгкий, отнюдь не ноябрьский. У старого не работающего фонтана, беспечно радуясь теплу, сидел народ: врачи, медсёстры, мамаши с ребятнёй. Над крышей больницы подрагивало полупрозрачное облачко с позолоченными краями, одно-единственное. Небо, синее и чистое, вечерними глазами смотрело на просторный больничный двор. Погода напоминала летний вечер на далёком севере.
Витька, подтянув широкие тёртые джинсы, с одного маху запрыгнул на парапет фонтанчика и, свесившись со старой ржавой ограды, заглянул на дно, где вместо воды, к сожалению, валялись только мусор и старые железяки.
