Как странно. Он за целый месяц даже не подумал правильно выучить имя уборщицы. Да и здоровался с ней безразлично и сухо. А она знала их всех по именам, знала об их переживаниях, иначе как бы она догадалась, что он пришёл к ней именно за ключом? В отличие от того же Тимофея, прекрасного врача, перед которым пациенты падают ниц, она, именно она, простая уборщица, с которой не всякий даже здоровается, помогла ему, пожалела его, поняла.
Парень хлюпнул носом и вставил ключ в замок. Двери послушно распахнулись. Витя, ёжась, ступил на веранду и пригляделся. Длинный узенький балкон уходил лентой до самого конца здания. Пустой. Такой пустой, что начинало казаться, будто, кроме сквозняков, по нему никто и никогда не гулял. Кое-где из одиноких горящих окон на веранду падали пласты желтоватого электрического света. Но большинство окон чернели беспробудными дырами, отчего всё пространство походило на жезл судьбы: холодная чернота и редкие-редкие проблески огня надежды.
Витя, делая робкие шаги, стал отсчитывать окна. Первая палата, вторая…
В уши дул холодный влажный ветер. По полу и стенам мистически скакали бледные тени от облетевших тополей и акаций. Где-то вдалеке лаял дворовый пёс.
В небольшой светлой комнатушке, заставленной белой современной аппаратурой, парень таки обнаружил Ингу, точнее, нечто маленькое и худое с белоснежной растрёпанной шевелюрой и синими глазами. Девушка держала в руках телефон и, судя по сосредоточенной мордашке, строчила эсэмэску. Счастливо улыбнувшись, оттого что наконец отыскал её, Витька постучал в стекло.
Инга, отложив так её занимавший сотовый, озадаченно уставилась на окно. Витёк скорчил настолько забавную рожу, насколько мог, и почти вплотную прижался к холодному стеклу, чтобы она могла его узнать. Ведь парень стоял на тёмной веранде, да ещё и в чёрной куртке — попробуй опознай такого с первого раза!
Когда глаза Инги признали гостя, лицо девушки точно просияло: появилась скромная улыбка, добрый бесхитростный взгляд. Витёк начал как можно чётче проговаривать фразу «Я вернулся», чтобы девочка могла прочесть слова по губам.
— Я рада, — ответила Инга, по-прежнему ласково улыбаясь, и Витька услышал её голос. Видимо, стекло действительно было настолько тонким, а рамы настолько старыми, что звук не считал их серьёзным препятствием.
Витька чувствовал, как магическое тепло от такой, пусть и дистантной, но радостной встречи сладким мёдом растекается по всему телу. Глаза осоловели и с умилением уставились на девушку. Милая, смиренная, задумчивая.
