— Алевтина… — крикнул он вдогонку уборщице и тут же со стыдом в глазах запнулся, забыв отчество женщины.
— Фёдоровна, — ничуть не обидевшись, подсказала она ему. — Чего тебе?
— Уже так поздно, рабочий день закончился. А вы всё ещё тут, — проговорил с сочувствием Витя и подошёл к ней. — Это потому, что вы, наверное, на всём этаже убираете, а не только в нашем крыле.
— Да, — выдохнула техничка. — Деньги нужны.
— Устаёте, наверное… — как можно более добродушно заметил Витька.
Алевтина Фёдоровна прислонила швабру к стене и выпрямилась.
— Знаешь, какая б ни была работа, если ты выполняешь её честно и старательно, ты устаёшь.
Виктор призадумался. Женщина оказалась не настолько простой тётенькой без образования, как он думал.
— Почему вы тут работаете? — спросил Витька неожиданно даже для самого себя.
— Потому что муж пьёт, а надо поднимать сына, — просто, без лишних вздохов и жалоб на судьбу, объяснила она. — Основная работа у меня в школе. Я учитель истории. А тут — подрабатываю. Деньги-деньги, везде, Витька, нужны деньги. Когда-нибудь ты почувствуешь это на себе.
Парень знал, что она говорит о будущем. О взрослой жизни, где уже нельзя будет перекладывать ответственность на кого-то.
— Виктор, — женщина, заметив, что парень задумался, снова взялась за швабру. Времени на длинные беседы у неё не было. — Не надо стоять тут с безразличным видом. Я сразу поняла, зачем ты подошёл. Ключ от замка веранды в соседнем крыле лежит под цветочным горшком, в котором растёт геранька. Ты же за этим пришёл?
Мальчишка смутился. Ему вдруг стало жутко стыдно из-за того, что он потревожил женщину личными беседами лишь для своей выгоды, а она изначально всё понимала…
— Спасибо. Большое спасибо, — краснея, промямлил парень.
— Удачи. И до завтра, — мягко улыбнулась Алевтина Фёдоровна.
Виктор вышел в холл и, стараясь остаться никем не замеченным, прокрался мимо лифта и отворил двери в соседнее отделение. Хирургия спала. Свет не горел ни в палатах, ни в коридоре. В углу, куняя в полусне, сидела нянечка. На Витины тихие шаги она не отреагировала.
Пройдя тёмное отделение насквозь, Витёк снова попал в просторный холл, из которого, в отличие от их родного холла, выводило не две, а три двери, одна из которых — на заветную веранду. На подоконнике красным цветком горела хилая герань. Витя поднял горшок и осторожно достал, как клад, как самое большое богатство, старый ключик со стёршейся позолотой.
Из приоткрытой форточки парня обдало холодком.
