И столько в ней обнаруживалось вместе с дурацким вопросом вредности, что я назло ответил:
— А если женихаться, так что?
— Тогда не знаю. Вы меня смущаете, Михаил Иванович. Вы шуток не понимаете, я давно отметила. Ну, зачем пришли, дорогенький?
Я не сомневался, что вопрос с ножом надо решать один на один.
Полина Львовна вроде прочитала мои мысли:
— Насчет ножика. Так, так, не иначе. Насчет ножика Лилечкиного. Не стесняйтесь. Мы с Евочкой рядом шли по бережку, она полностью в курсе.
Я молчал. Плохо подготовился. Плохо. Нервы не те.
Сказал:
— Мне на ваш ножик начхать. У меня и так в деле Воробейчик полно доказательств. Убил известно кто. Роман Моисеенко. Не в том гвоздь. А в том, что вы позволяете себе собирать кругом себя кодло. Настоящее кодло. Мою жену довели до изнеможения. Например.
Лаевская сплела толстые руки на груди. Как памятник. Не сдвинешь.
— Ну. Дальше.
— А дальше то, Полина Львовна, что я свой долг знаю. А вы свой не знаете. И всех путаете. Ваш долг в том, чтоб сидеть ниже воды и тише травы.
Полина Львовна выкатила глаза, а также сложила губы бантиком. Краснючим, жирно намалеванным.
— А-а-а, как заговорил! Держался-держался, и на тебе! Евочка, золотко, иди домой. Сама доделаю.
Ева вылетела как ошпаренная.
Я проводил ее глазами.
Полина хихикнула:
— Что, нравится? И не вам одному нравится наша Евочка. Ну ладно. Ножик я вам не отдам. Я вчера передумала. Сохраню себе на светлую память про Лилечку. А что вы так разволновались? Раз Моисеенко убил, Моисеенко и заплатил самоубийственной кончиной. К тому же вы сильно лично к сердцу принимаете служебные дела. Это мне Лилечка как родная. А вам — никто. Никто ж? Говорите — никто?
Я сказал:
— Откровенно — никто. Пустое место. Но служба есть служба.
Полина рассмеялась и сбросила руки с груди. Как камень с себя освободила.
— Наливочки выпьете? Мы с Евочкой выпили по рюмочке. По наперсточку. С Лилей все понятно. Тут вы безусловно правы. А ножик, что я нашла, — так и бог с ним. Вам ни к чему. И без ножика понятно все. А вот с Гутиным темное дело. Я в Остер ездила. Довида проведать. Как-то мы с ним сошлись характерами. То-се. Жизнь свое берет. Вы ж сами когда-то хотели меня за него сосватать. Помните?
— Помню. Вы тоже на меня не сердитесь, Полина Львовна. — Я сделал вид, что поверил. Полина сделала ответный вид, что веру мою приняла на свой счет. — До свиданья. Всего хорошего.
Полина радостно ответила:
— Ага, до свиданья, до свиданья. Вы представляете, Михаил Иванович, Довид придумал, что это вы Гутина застрелили. Именно и лично вы. Я так смеялась, так смеялась…
