Непокорный алжирец [книга 1] | страница 33

— Значит, обязательно согласишься, если я стану мэром? — Решид рывком сел, будто его подбросили на пружинах. — А если не стану мэром, как ты поступишь?

Заглянула Джамиле-ханум:

— С кем ты разговариваешь тут, сын?

— Иди сюда, мама, садись, я сообщу тебе очень приятную новость.

— Приятную? — усомнилась Джамиле-ханум. — Что же это за новость такая?

Доктор положил руку на плечо матери и с наигранной весёлостью сказал:

— Я буду мэром города.

— О аллах! — в голосе её было удивление и испуг. — Мой сын будет мэром?!

— Да, мама. Эту честь оказывает мне сам генерал.

— Боже мой! И ты согласился?

— А почему бы и нет? Другие и мечтать об этом не смеют.

Губы Джамиле-ханум дрогнули, словно она собиралась заплакать. Решид даже пожалел, что расстроил мать неуместной шуткой и попытался вернуть ей прежнее расположение духа.

— Я не должен был соглашаться, мама?

Джамиле-ханум медленно покачала головой.

— Тяжкую ношу взвалил ты на свои плечи, сын. В такое тревожное время надо подальше держаться от государственных дел, а ты… Что скажут люди? Ведь ты мусульманин — разве не страшат тебя проклятия единоверцев? Нет, сын, ты не должен был соглашаться. Если не поздно, не бери грех на душу, откажись!

Зазвонил телефон, полковник Франсуа просил о немедленной встрече.

— Хорошо, — неохотно согласился Решид, — через пятнадцать минут я буду у себя в больнице, приезжайте.

Джамиле-ханум смотрела на сына с грустью и участием.

— Можешь успокоить своё сердце, мама, — сказал доктор, — воспользуюсь твоим советом. Я и сам чувствую, что мэр из меня получится неважный.

Полковник Франсуа появился в больнице сразу же вслед за Решидом, словно подкарауливал его за углом. Как всегда подтянутый и корректный, он без всяких обиняков приступил к делу.

— Я вас долго не задержу, доктор. Только один вопрос: почему вы отклонили предложение генерала?

Решид догадывался, что речь пойдёт именно об этом, и ответил так же откровенно:

— Какой из меня мэр, господин полковник! Я хирург, и государственная деятельность мне противопоказана.

— Напрасно скромничаете, доктор, — возразил Франсуа. — Ваши способности нам известны. Стать мэром вам предложили, чтобы быстрее покончить с этой бессмысленной войной.

— Вот как? — доктор с удивлением поднял густые брови. — Извините, я не вижу логики в ваших словах.

— Видимо, генерал не сумел объяснить вам ситуацию, — сказал Франсуа. — Давайте попытаемся разобраться вместе. Вчера вы заявили, что Алжир это не Франция. Что же, сказано резко, но, по-моему, справедливо. Алжир страна со своими специфическими интересами, своей историей, она должна стать самостоятельным государством, как Тунис или Марокко. Полагаю, это уже произошло бы, не будь мятежа пятьдесят четвёртого года. Из-за чьих-то горячих голов Алжиру сейчас приходится дорого расплачиваться. Возьмите, к примеру, Габон, Камерун или другие новые государства — они добились самостоятельности без единого выстрела. И, я считаю, только потому, что поступки и действия тамошних руководителей диктовались настоящей государственной мудростью. Попробуйте сами трезво оценить положение: можно ли вести мирные переговоры с теми, кто силу предпочитает разуму?